Драгоценности солнца - Робертс Нора

Правда, вскоре у Джуд голова уже шла кругом от множества имен, от запутанных родственных связей, от отношений, добрых или враждебных, от описания свадеб и поминок. Если в Ардморе и окрестностях за последние сто лет с кем-то и произошло что-то, о чем не знала Кэтрин Энн Даффи, то это не заслуживало упоминания.

— Как жаль, что вы никогда не встречались со Старой Мод, — заметила Кейти. — Она была чудесной женщиной.

— Моя бабушка ее очень любила.

Кейти кивнула.

— Они хоть и кузины, но были близки, как родные сестры. Ваша бабушка жила здесь в детстве, когда потеряла родителей. Моя мама дружила с ними обеими. Когда ваша бабушка вышла замуж и уехала в Америку, и мама, и Мод очень скучали.

— А Мод осталась здесь. — Джуд обвела взглядом кухню. — Одна.

— Иначе и быть не могло. У нее был возлюбленный, и они собирались пожениться.

— Правда? И что же случилось?

— Его звали Джон Маги. Моя мама говорила, что он был очень красив и любил море. Он ушел на войну, Первую мировую, и погиб во Франции.

— Очень печально, — подхватила Бетси, — но романтично. Мод так больше никого и не полюбила. Когда мы ее навещали, она часто говорила о нем, хотя его не было на свете почти три четверти века.

Кейти вздохнула.

— Для некоторых так и бывает. Только один, никого до и никого после. Но Старая Мод, она жила счастливо здесь со своими воспоминаниями и цветами.

— Счастливый дом. — Джуд произнесла это вслух и тут же смутилась, но Кейти Даффи улыбнулась и снова кивнула.

— Да, счастливый. И те из нас, кто знал Мод, счастливы, что теперь здесь живет родной ей человек. Вы погуляйте по деревне, познакомьтесь с людьми, некоторые из них ваши родственники.

— Родственники?

— Вы из Фицджералдов, а их полно и здесь, и в Олд Пэриш. Моя подруга Дейдре — она теперь живет в Бостоне — до того, как вышла замуж за Патрика Галлахера, была Фицджералд. Это в их паб вы заглянули вчера вечером.

— Ах да. — Джуд вспомнила лицо Эйдана, ленивую улыбку, гипнотизирующие голубые глаза. — Мы в каком-то родстве.

Насколько мне помнится, ваша бабушка приходится кузиной Саре, а Сара то ли двоюродная бабушка Дейдре, то ли ее прабабка, и тогда Агнес и Сара не двоюродные сестры, а троюродные. Впрочем, какая разница. Лучше поговорим о старшем сынке Дейдре… — Кейти задумчиво надкусила одно из своих пирожных. — Бетси, а ведь ты одно время не сводила с него глаз, не так ли?

В глазах Бетси замелькали веселые искорки.

— Может, я и взглянула разок-другой, только мне тогда было всего шестнадцать. Может, и он не отворачивался. А потом он отправился путешествовать, и у меня появился мой Том. Когда Эйдан Галлахер вернулся… ну, может, я и тогда на него поглядывала, но лишь для того, чтобы воздать хвалу Господу за его творение.

— Парнишкой он был довольно буйным, и что-то в его глазах… Похоже, не совсем-то он притих. — Кейти вздохнула. — Я всегда питала слабость к сорвиголовам. Джуд, а не остался ли у вас возлюбленный в Штатах?

— Нет. — На мгновение ей вспомнился Уильям. Интересно, думала ли она когда-либо о своем муже как о возлюбленном? — Никого особенного.

— А если не особенный, нечего и вспоминать.

Нечего вспоминать, думала Джуд позже, проводив гостей и задержавшись на крыльце. Нельзя сказать, что Уильям был для нее такой великой любовью, как Джон Маги — для Мод. Не были они ничем особенным друг для друга — она и Уильям.

А должны были. И какое-то время не было в ее жизни ничего важнее Уильяма. Она любила его или верила, что любила. Черт побери, она хотела его любить, она отдала ему все лучшее, что было в ней.

Только этого оказалось мало. И очень унизительно, что он так легко, так бездумно разорвал еще неокрепшие узы и выбросил ее из своей жизни.

Правда, если бы Уильям умер — от болезни ли, несчастного случая или даже героем, — она не стала бы скорбеть о нем семьдесят лет, просто погоревала бы немного и считалась бы вдовой, а не брошенной женой. И как ни ужасно признавать, она предпочла бы вдовство.

Что мучает ее больше — потеря Уильяма или уязвленное самолюбие? В любом случае, она не допустит, чтобы с ней опять случилось что-либо подобное.

В следующий раз она сосредоточится на себе и на том, что важно лично для нее, на своей независимости и самостоятельности. Она не будет ни к кому приспосабливаться и останется самой собой.