Леди, будьте паинькой - Филлипс Сьюзен Элизабет

Официантка принесла чай и тут же испарилась.

— И где же будет эта чертова наколка?

— На предплечье.

Как только все будет кончено, придется до конца жизни носить платья с рукавами.

— Леди не делают наколок на предплечьях. Скорее уж на щиколотке, или плече, или… если вы действительно желаете соблюсти приличия… а именно это я вам рекомендовал бы, если бы собирался давать советы, чего я никогда не делаю… лучше уж на груди.

Ее чашка замерла на полдороге к губам. Единственное слово вновь воскресило в памяти ощущение черного шелка, скользящего по коже, тепло его рта, губы, впивающиеся в сосок.

Похоже, он знает, какое действие производят его слова, и наслаждается этим.

— Неужели? — Она вынудила себя отпить глоток чая и поставила чашку на стол. — Что же, кому и знать, как не вам.

— Все еще кипяточком писаете после вчерашней ночи, верно?

— Скорее злюсь, мистер Тревелер. Директрисы никогда не писают кипятком.

Кенни хмыкнул, но тут же уставился на нее с мальчишеским энтузиазмом.

— Заполните белые пятна в ходе моих рассуждений, леди. Насколько я понял, вы милая незамужняя дама, которая хотела бы внести немного остроты в свою жизнь и чуточку поразвлечься. Все это совершенно естественно. Но на родине, в Англии, вам необходимо поддерживать репутацию, поэтому там вы не можете себе позволить никаких рискованных экспериментов. Однако в великом штате Техас каждый волен делать все что заблагорассудится. Так вот, растолкуйте мне: какая разница между профессиональным жиголо и профессиональным игроком в гольф? Все необходимые прибамбасы у меня с собой, и я с радостью позволю вам ими пользоваться.

— Вы весьма великодушны, позволяя мне распоряжаться своими игрушками, но видите ли… дело в том, что я не позволила бы вам прикоснуться к себе, будь вы даже последним мужчиной на земле.

И не успели эти слова слететь с языка, как в мозгу пронзительно завыли тревожные сирены. Что она наделала? Да ведь этот ленивый дурень зарабатывает себе на жизнь, состязаясь с такими же хитрыми противниками, и теперь по азартному блеску в глазах ясно как день, что он с радостью подхватил брошенную перчатку.

— Ну, это мы еще посмотрим, леди Эмма.

К счастью, в этот момент появилась официантка с заказом. Эмма съела почти всю клубнику, но с трудом заставила себя проглотить несколько кусочков тоста. Кенни прикончил блинчики и потянулся за остатками тоста.

— Это негигиенично, — указала она.

— Прошлой ночью мы уже обменялись микробами. Лично я не слишком об этом беспокоюсь.

Ну уж нет, она не покажет ему, что была потрясена его одурманивающими медленными поцелуями.

— Удивительно, как вы не растолстели при таком зверском аппетите.

— Я сжигаю за день миллионы калорий.

— За какими, интересно, занятиями?

— Безделье — тяжелый труд.

Эмма скрыла невольную усмешку, но тут же встревоженно нахмурилась. Нельзя терять бдительность и поддаваться обаянию этого прохвоста.

— Если не поможете мне найти тату-салон, придется взять в руки справочник и отыскать самой. Ну а пока я хотела бы пройтись по магазинам.

— Мне почему-то казалось, что эта поездка с чисто научными целями.

Кенни знаком подозвал официантку.

— Да, но работа в библиотеках займет не все мое время. Сегодня я хотела бы провести несколько часов в Далласском историческом обществе. Договорилась со служащими, что проверю кое-какие документы. Кроме того, у меня дела в Остине, в библиотеке университета штата Техас, и в Сан-Антонио.

— Расскажите мне немного о вашей героине.

— Леди Саре Торнтон? Журнал «Нью хисториен» заказал мне статью о ней. Хотя я больше не веду уроки истории, но по-прежнему стремлюсь к научным исследованиям. Леди Сара — необыкновенная женщина. Аристократка, но для своего времени весьма независима и невероятно любопытна. Она в одиночку объездила весь этот район в 1872 году.

— Заметьте, в одиночку, — подчеркнул Кенни.

— Леди Сара была куда храбрее меня. Ее дорожные записки поразительны, потому что она увидела Техас глазами не только женщины, но и иностранки. Она была в Далласе в тот день, когда на вокзал Хьюстона прибыл первый поезд. Ее описание праздника, устроенного по этому поводу, и барбекю из буйволиного мяса весьма занимательно.

Кенни бросил на стол несколько банкнот и поднялся.

— Ужасно странно, что у благородной дамы хватило мужества на такую поездку в девятнадцатом веке, а современная взрослая женщина может быть такой трусихой.