Вожделение - Бэнкс Майя

Миа сочла это справедливым, но лучше бы Гейб узнал о вторжении в свой кабинет не от нее.

Машина подъехала к его дому. Они вышли. Гейб забрал из багажника коробки и повел Миа к входным дверям.

Едва лифт поднял их в квартиру, Гейб свалил коробки в прихожей, а Миа потащил в гостиную, на толстый мягкий ковер из мерлушки.

— На колени, — приказал он.

Обескураженная Миа повиновалась. Ее колени утонули в ковре.

Гейб расстегнул ширинку и вынул член. Тот не успел встать, и Гейб помог ему рукой, жадно глядя на ее рот.

Миа завороженно следила, как набухал и твердел член, становясь длиннее и толще. Рука Гейба гуляла взад-вперед по стволу — красиво и эротично. Атмосфера наполнилась предвкушением. Миа чувствовала, как сильно Гейб возбужден, и понимала, что возбуждение требует выхода.

Рука Гейба скользнула к головке члена и чуть сдавила ее. Миа знала, чего сейчас потребует от нее Гейб. Ей оставалось лишь стиснуть бедра, чтобы унять нараставшую боль. Ее рот наполнился слюной. Ей не терпелось поскорее взять его член в рот, ощутить его вкус.

Гейб обещал, что у нее будет такая возможность. Время пришло.

— Сегодня все было для тебя, Миа. Теперь все будет для меня. Открывай рот.

Миа едва успела подчиниться, как Гейб с силой вогнал туда член, глубоко и жестко. Контраст с мягким ковром, на котором она стояла, был настолько велик, что обострил ее ощущения. Она сделала глубокий вдох, наслаждаясь запахом и вкусом его члена. Миа до боли хотела Гейба, жаждала его власти. Она не могла им насытиться.

Гейб схватил ее за волосы, придержал голову, вынул член и тут же засунул снова.

— Ах, Миа! У тебя такой сладкий ротик. Я мечтал о нем. Мечтал трахнуть тебя в эти ласковые губки и спустить тебе прямо в горло.

Миа закрыла глаза. Ее тело сотрясалось от его движений, становившихся все интенсивнее. Она была не мастер брать в рот, но все-таки понимала в оральном сексе и собиралась удовлетворить Гейба так, чтобы он забыл обо всех женщинах, лизавших ему член.

Она сосала и облизывала, позволяя Гейбу вталкивать член ей в рот и вытаскивать наружу. Похоже, она все делала правильно, так как с губ Гейба сорвался стон наслаждения. Это придало ей уверенности и подхлестнуло ее желание. Миа перехватила инициативу и всосала член как можно глубже.

— О черт! — воскликнул Гейб. — Правильно, малышка. Бери его глубоко. Соси жестче. Обожаю чувствовать твой рот. Обожаю, когда вокруг моего дружка сжимается глотка. Соси его. Сильнее. Бери целиком. Вот так.

Его пальцы впились ей в волосы, и теперь Миа было не пошевелить головой. Она поняла: Гейб и здесь хотел командовать. Ее движения должны были подчиняться его желанию. Она уступила и отдала ему бразды правления.

Расслабившись, Миа запрокинула голову, чтобы еще глубже протолкнуть его член себе в рот. Она заставляла себя подчиняться ему в каждой мелочи, делать так, как он требовал. Ей хотелось полностью удовлетворить его. И не только. Ей хотелось взорвать мир его сексуальных пристрастий.

Гейб не ввел, а буквально всадил член ей в рот, ухитрившись проникнуть глубже прежнего. Ее нос упирался ему в пах. Когда она стала задыхаться, Гейб вытащил член, позволив ей глотнуть воздуха.

Затем все повторилось. Он снова крепко держал ее за волосы. Прежде чем ввести член, он поводил головкой по ее губам, а затем со всей силой запихнул ей в рот.

— Боже, что ты делаешь со мной! — произнес Гейб срывающимся голосом. — Стой спокойно, Миа. Не шевелись. Я сейчас кончу тебе в рот и хочу, чтобы ты проглотила все до капли.

Миа уже ощущала вкус предэякулята и знала: Гейб на пределе. Его тело сжалось и напряглось. Еще один признак надвигающегося оргазма. Это не было медленным чувственным танцем, неспешным приближением к завершению. Это было удовольствие из разряда «быстро и грязно».

Гейб обращался с ее ртом как с влагалищем, ускоряя и усиливая толчки. Чмокающие звуки достигали ее слуха, и каждый такой толчок сотрясал ей щеки. Хотя она и знала о скором выбросе спермы, первая струя застала ее врасплох.

Рот заполнился горячей, солоноватой, вязкой жидкостью. Но Гейб не останавливался. Миа глотала его сперму, пытаясь удерживать ее во рту, стараясь поспевать за его движениями. Гейб больно натянул ей волосы, но Миа не обращала на это внимания. Затем он встал на цыпочки и засадил член до предела, так что Миа едва не задохнулась. Гейб замер, дожидаясь, пока завершится последний выплеск. Потом его пальцы, державшие волосы, разжались, и он медленно вытащил член из ее рта.

Миа глотала сперму, кашляла, снова глотала. Ее глаза были полны слез, но она заставляла себя смотреть на Гейба, желая видеть его удовлетворение. Его одобрение.

Однако в его глазах была не радость, а сожаление, даже раскаяние. Он нагнулся и осторожно поднял Миа с колен. Его руки легли ей на плечи, скользнули по рукам, вернулись от запястий к предплечьям. Все это время Гейб неотрывно смотрел на нее.

— Миа, я безнадежен. Я даю тебе обещания, которые не могу сдержать. Когда я с тобой, я теряю голову. Я даже не уверен, что нравлюсь себе таким. Но я не могу остановиться. Господи, даже если ты возненавидишь меня, я не смогу остановиться. И не хочу. Меня сжигает потребность в тебе, и она не слабеет.

Шокированная его откровенным признанием, Миа могла лишь смотреть на него. Она делала выводы, и сердце ее колотилось еще сильнее. Гейб погладил ее по щеке. В его синих глаза сохранялась печаль.

— Иди одевайся, нам скоро выходить. Мы там долго не задержимся, а потом поедем ужинать.

Пока они ехали на прием, который устраивался в одном из джаз-клубов Гринвич-Виллиджа, Гейб сидел насупившись и молчал. Миа то и дело бросала на него вопросительные взгляды, но он, видя в ее глазах неуверенность, не находил сил ее успокоить. Да и что он мог сказать?

Он спятил. Его ужасало, насколько он не владел собой в присутствии Миа. Никогда, ни с одной женщиной он не слетал с катушек. Его действия и реакции всегда были выверенными. Но с Миа Гейба покидали спокойствие и отстраненность, которыми он отличался еще подростком.

Проклятье! Он же ее истязал. Изнасиловал в рот, если называть вещи своими именами. Когда они вернулись домой, он поволок ее в гостиную, поставил на колени и грубейшим образом поимел ее в рот, заставил глотать сперму. Его самоедство не знало границ, и в то же время он не раскаивался в содеянном. Хуже того, Гейб знал, что будет делать это снова и снова. Ему уже не терпелось поскорее вернуться домой, чтобы уложить Миа в постель и трахать, трахать, трахать.

Его взбесило, что работники компании не отнеслись к Миа с должным уважением, — каков лицемер! Он уважал ее еще меньше, обращаясь с нею как со шлюхой, а она сама считала себя шлюхой. Гейб никогда, даже мысленно не назвал ее шлюхой. Но его дела расходились со словами. Он думал не мозгом, а членом, а тому было наплевать, что его хозяин хотел действовать медленно и не брать Миа в оборот с самого начала. Член хотел большего. Руки и рот тоже хотели большего. Похотливое желание не ослабевало ни на йоту — наоборот, с каждым разом, когда он занимался с ней любовью, оно лишь возрастало.