Вожделение - Бэнкс Майя

Хэмилтон-старший мрачно следил за танцующими Гейбом и Стеллой. Миа смотрела туда же, не в силах отвести взгляд. Ее гнев возрастал с каждой минутой. И тут она увидела, как рука Гейба скользнула ниже талии блондинки.

С нее хватит! Она не собирается стоять тут как дура и глазеть на Гейба, который клеится к папашиной любовнице! Она выполнила свои обязанности, была любезна и расточала комплименты. Она ублажала его инвесторов, изрекая банальности и изумляя познаниями об их жизни, почерпнутыми из папки.

Найдется занятие получше. Поехать домой и выложить все Кэролайн.

— Нет, каков мерзавец! — воскликнула Кэролайн. — Поверить не могу, что он позволил этой шлюшке вот так взять и прилипнуть к нему. Особенно когда у него есть ты!

Миа с улыбкой внимала яростному негодованию подруги. Обе расположились на диване. Придя домой, Миа сразу же сбросила красное платье, которое теперь олицетворяло для нее эту идиотскую вечеринку. Какой вообще смысл надевать дорогие тряпки, если Гейб повелся на первую же юбку?

Поскольку об их отношениях никто не знал, никто и не заподозрил бури в ее душе, но от этого пережитое унижение не становилось слабее.

— Кто знает, о чем он думает, — устало проговорила Миа. — Я просто не могла стоять столбом и смотреть, как они строят друг другу глазки. Меня тошнит от этого.

— Ну вот еще — оставаться там! — подхватила Кэролайн.

Глаза подруги вдруг вспыхнули. Это был сигнал: сейчас начнутся расспросы. Хоть домой не возвращайся.

— Слушай, он в койке действительно бесподобен?

— Каро, умоляю тебя, — недовольно вздохнула Миа.

— Ну расскажи хоть немножко! У меня сейчас нет ничего, кроме фантазий. А у тебя — живой мужик.

— Он — бог, достаточно? Он превзошел все мои ожидания. Прежние в подметки не годятся, а мне есть что вспомнить. Но чтобы так…

— О-о, — скорбно произнесла Кэролайн. — Когда ты позвонила и попросила собрать сумку, я сразу поняла: Гейб даром времени не теряет. Ты и дня не проработала, а уже в койку. Шустрый чувак, согласись.

— Да уж куда шустрее, — скривилась Миа.

— Давай что-нибудь закажем? А потом полакомимся мороженым. В холодильнике еще осталось. Или ты сыта?

Миа покачала головой:

— Мы собирались на ужин после приема, но потом появилась эта Блонди[3].

— Пицца устроит? — Кэролайн потянулась к мобильнику.

— Божественно, — выдохнула Миа.

Кэролайн искала номер пиццерии, и тут сработал домофон. Миа встала.

— Ты заказывай, а я узнаю, кто это. — Она подошла к домофону, нажала кнопку. — Да?

— Миа, отрывай задницу от дивана и быстро вниз! — раздался свирепый голос Гейба.

Кэролайн вытаращила глаза и выронила мобильник.

— В чем дело, Гейб? — спросила Миа, не скрывая своего раздражения.

— Ей-богу, если ты сейчас же не спустишься, я поднимусь и сам выволоку тебя из квартиры. И мне будет наплевать, одета ты или нет. Даю три минуты на сборы.

Миа швырнула трубку домофона. Ярость переполняла ее. Она вернулась к дивану и шумно плюхнулась рядом с Кэролайн.

— Слушай, — протянула Кэролайн, — если он внизу и требует, чтобы ты спустилась, то он всяко отклеился от этой Блонди.

— Думаешь, я поведусь на это спесивое хамство? — изумилась Миа.

— Давай так, — пожала плечами Кэролайн. — Я абсолютно уверена, что он поднимется и вытащит тебя из квартиры. Может, лучше пойти по-хорошему и напрямую спросить про шашни с Блонди? В конце концов, он здесь, а она — нет. — Кэролайн посмотрела на часы. — У тебя две минуты до того, как он разнесет квартиру.

Вздохнув, Миа опрометью кинулась в спальню, сама не понимая, почему после случившегося еще разговаривала с Гейбом. Ее до сих пор мутило. Однако она поспешно натянула футболку и джинсы, затем вспомнила про работу и побросала в сумку еще кое-какие вещи. Лучше подготовиться, чем потом пожалеть.

Заскочив в ванную за туалетными принадлежностями, она промчалась мимо Кэролайн и послала воздушный поцелуй.

— Напиши мне, что жива, иначе я подумаю, что он тебя прибил, и начну звонить в полицию, — сказала Кэролайн.

Миа махнула ей, выскочила из квартиры и влетела в лифт. Когда двери открылись, Миа увидела Гейба. Он стоял в нескольких футах, выпятив челюсть и свирепо вращая глазами.

Он направился к ней, не дав ей сделать ни шагу. Здоровенный, разъяренный альфа-самец, явившийся взять свое.

Гейб грубо схватил ее за руку и поволок мимо насторожившегося консьержа. Миа успела ободряюще тому улыбнуться. Ей вовсе не хотелось, чтобы консьерж вызвал полицию. Гейб держал ее мертвой хваткой, от него исходили жаркие волны злости.

Что он себе позволяет? С чего он так вызверился? Можно подумать, что это она подцепила кого-то и пошла танцевать.

Открыв заднюю дверь, Гейб втолкнул Миа в салон, обошел вокруг машины и сел сам. Как только он очутился внутри, автомобиль тронулся.

— Гейб…

Он повернул к ней перекошенное от злости лицо:

— Лучше заткнись, Миа. Ни слова! Я слишком сердит, чтобы соображать. Я должен успокоиться, а там подумаю, говорить ли с тобой вообще.

Миа равнодушно пожала плечами и отвернулась, не желая больше смотреть в его налитые яростью глаза. Он был несказанно подавлен, и она это чувствовала. Она даже слышала, как он тихо рычит от раздражения и нетерпения. Но сейчас ей не было до него дела. Она отвернулась к окну, за которым сверкали и перемигивались разноцветные огни вечернего города.

Лучше ей было бы остаться дома, но ей хотелось драки. В ней тоже кипела злость, а раз Гейб пошел в наступление, она была вооружена и готова.

Они ехали молча, хотя злость Гейба, разлитая по всей машине, ощущалась без всяких слов. Миа ни разу на него не взглянула, не желая показывать даже малейшие признаки слабости. Она знала, что такое поведение злит его еще больше.

Когда машина остановилась, Гейб распахнул дверь, схватил Миа за руку и выволок наружу. Его пальцы были как клещи, он подвел ее к лифту.

В прихожей Гейб еще плотнее сжал губы, стараясь не растерять остатки самообладания.

— В гостиную! — приказал он. — Разговор будет долгий.

— Да пожалуйста, — пробормотала Миа.

Она вырвалась из его хватки и пошла в гостиную, где села на диван и выжидающе посмотрела на Гейба.

Тот ходил взад-вперед, останавливался, зыркал на нее. Наконец Гейб шумно втянул воздух и покачал головой:

— Мне даже трудно начать разговор, настолько я зол.

Миа выгнула брови, демонстрируя равнодушие. Это она была зла, имела право.

— Это ты-то зол?! — воскликнула она. — С чего бы? Что, эта блондинистая шлюха сказала, что ты не в ее вкусе? Да быть не может. Она была готова залезть тебе в штаны.