Лесная земляника - Мэй Сандра

Бедная девочка… Моя девочка… Почему же она мне ничего не сказала… Зачем же я столько лет… Но тогда что это все значит?

И он задал самый идиотский из всех возможных идиотских вопросов:

― Почему ты не сказала…

А Майра Тренч отреагировала так, как и должна реагировать женщина, которая только что получила неоспоримые доказательства того, что она любима и желанна. Она захихикала. А потом быстро вывернулась из рук Джона и оказалась на нем сверху. В таком положении он очень отвлекался и потому решительно подтянул себя к дивану и сел, оперевшись на него плечами. Майра в результате оказалась сидящей верхом лицом к нему. Это уж и вовсе никуда не годилось.

― Что я должна была сказать, Джон Фарлоу, а?

― Ну… я не знаю… предупредить…

― Зачем? У тебя обет? Не иметь дела с девственницами?

― Я… мне казалось… ну, вероятно, для девушек это серьезный шаг…

— Вот видишь, начинаешь соображать. Совершенно верно. Для меня это тоже серьезный шаг. Что дальше?

— Майра, я… идиот.

— Нет. Вовсе нет. Ты — мужчина, которому я доверяю и которого я выбрала для совершения этого ответственного и серьезного шага. Кстати, это минимум, который я могу сказать о тебе.

— А максимум?

— А максимум… для начала я хотела бы знать, что думаешь ты. Обо всем этом. Об этой ночи. И обо мне.

Он не стал задумываться. Уж на такой-то вопрос ответить ему оказалось легче легкого.

— Я тебя люблю, Майра.

А она растерялась. Она не ожидала этого, насмешливая зеленоглазая девочка. Замерла, прикусила губу, испытующе посмотрела в его серьезные, чуть встревоженные глаза.

— Джон…

— Нет, я понимаю, как-то глупо, я взрослый дядька, но… видишь ли, я Кларенсу еще вчера сказал, что собираюсь на тебе жениться. Это как-то так само собой решилось…

— Сболтнул, что ли?

— Нет, наоборот. Это так решилось… словно я об этом сто лет думал и решение принял давным-давно. Это совсем естественно вышло, понимаешь?

— Да… Но ты же не мог полюбить меня вот за эти несколько дней?

— Почему это? История знает массу примеров любви с первого взгляда, по фотографии и даже любовный роман в письмах. А если без шуток… Майра, я эту неделю прожил богаче и лучше, чем последние десять лет. Вернее, я просто вернулся туда, откуда зачем-то ушел десять лет назад. Я счастлив здесь, понимаешь? Я вижу смысл в своем существовании. У меня есть дом, есть лес, есть целых два человека, о которых мне приятно заботиться, о которых я ХОЧУ заботиться! У меня даже собака появилась.

— Джон, но ведь я и Шейн…

— Вот что, девочка. Я с тобой совершенно забываю и о времени, и о возрасте, но на самом деле я все-таки взрослый мужик. И вот что я тебе скажу. Тайна твоя…

— Это не моя тайна!

— Твоя тайна останется при тебе ровно столько времени, сколько тебе потребуется, чтобы начать доверять мне полностью. Здесь я бессилен. То, что тайна в принципе имеется — это очевидно. Каков бы ни был исход, ты и Шейн останетесь для меня единым целым. И если ты, Майра Тренч, окажешь мне честь и станешь моей женой…

— Что-о?!

— Что слышала, милочка! Так вот, если ты станешь моей женой, Шейн в тот же день станет нашим официальным первенцем.

— Джон, ты усыновишь ребенка, о котором не знаешь ничего…

— Кроме того, что его вырастила и воспитала, несмотря ни на что, Майра Тренч, только то, что его принял под свой кров и защищал, сколько мог, мой дядя лорд Уоррен, только то, что я люблю его и никогда никому не позволю обидеть его. Знаю, знаю, однажды я уже обещал это одной маленькой девочке, а сам все забыл, мерзавец, но уж на этот раз…

— Ой, а чегой-то вы голые сидите на полу?

Майра могучим рывком завернулась в волчью шкуру, одновременно стянув с дивана шкуру коровью и прикрыв ею Джона. Шейн на верхней ступеньке лестницы довольно хладнокровно пожал плечами.

— А я вот замерз. Ма, я не нашел гоРРРшок под кРРРоватью.

— Ох, прости, пожалуйста. Сейчас я принесу. Или… беда все же случилась?

Шейн с достоинством выпрямился, но не удержался и зевнул.

― Не случилось никаких бед, Ма. Я пописал в окошко. И знаете, че? Там ведь снег выпал!

С этими словами загадочный сын бывшей девственницы Майры Тренч ушел спать. Джон и Майра переглянулись и расхохотались, изо всех сил стараясь делать это беззвучно. А потом Джон подхватил Майру в охапку, и они улеглись на диван, теперь предусмотрительно накрывшись простынями и одеялом.