Путешествие - Стил Даниэла

– Что это вдруг? – засмеялся он с какой-то странной жестокостью. – Ты что, не любишь меня, крошка?

– Я люблю тебя, но ты делаешь мне больно.

Ее глаза наполнились слезами. Не обращая на это внимания, он задрал ее ночную сорочку, раздвинул ноги и вошел в нее так, что она застонала от возбуждения. Та же игра, чередование боли и наслаждения. Она попыталась сказать, что сегодня она не расположена к близости, но он ничего не слушал. Схватил Мэдди за волосы, откинул ее голову назад и приник к шее таким чувственным поцелуем, что она затрепетала. Потом вонзился в нее с такой силой, словно хотел проткнуть насквозь. Она вцепилась в него, пытаясь остановить, и разрыдалась от отчаяния. Внезапно он стал нежным и, наконец, с содроганием кончил.

– Я люблю тебя, крошка, – прошептал он.

Что же это такое? И что означает для него это слово? В его любви есть что-то зловещее. Для него это еще один изощренный способ внушать ей ужас. Теперь она это поняла, хотя подсознательно всегда ощущала опасность.

– Я люблю тебя, – повторил он сонным голосом.

– Я тоже тебя люблю, – прошептала она в ответ. Слезы ручьем полились из ее глаз. Самое ужасное, что это правда.

Глава 9

На следующее утро двое полицейских снова стояли у их дома. На телестудии еще больше ужесточили пропускной режим. У всех проверяли пропуска. Мэдди пришлось трижды пройти через детектор металла, прежде чем охранники убедились, что причиной сигнала является ее браслет.

– Что происходит? – спросила она Джека.

– Обычное дело, я думаю. Наверное, от кого-нибудь поступила жалоба, что мы подраспустились.

Больше она об этом не задумывалась. Пошла к себе наверх, чтобы встретиться с Брэдом. Они решили поработать вместе над своим общим имиджем. Мэдди решила провести несколько репетиций перед эфиром, чтобы они лучше сработались. Несмотря на все, что говорил Джек, программа новостей – это не просто считывание текстов с телемонитора.

Потом она позвонила Грегу. Хотела рассказать ему о встрече с доктором Флауэрс, однако его не оказалось на месте. Тогда она решила выйти перекусить. День стоял великолепный. Легкий ветерок смягчал жару, обычную для вашингтонского лета.

На улице у Мэдди снова появилось ощущение, что ее кто-то преследует. Она резко обернулась. Огляделась. Ничего подозрительного. Двое каких-то мужчин шли следом, разговаривая и смеясь.

Когда она вернулась в офис, позвонил Билл Александр. Спросил, как она себя чувствует, и пришла ли к какому-нибудь решению.

– Я не знаю. Может, я все-таки ошиблась. Я понимаю, это звучит абсурдно, но я люблю Джека. И уверена, что и он меня любит.

– Вам лучше знать. Но после того, что я услышал от доктора Флауэрс, мне кажется, вы снова пытаетесь закрыть глаза на правду. Может, стоит позвонить и поговорить с ней самой?

– Да, я об этом думала. Она оставила мне свою визитную карточку.

– Позвоните ей.

– Хорошо, я обещаю.

Она еще раз поблагодарила Билла за помощь и пообещала позвонить доктору на следующий день, просто для того, чтобы он не тревожился. Хороший человек... И так искренне о ней беспокоится.

Оставшееся время до передачи она работала над текстом новостей. Пятичасовой эфир с Брэдом прошел более гладко, чем вчера, но все же ненамного лучше. Он раздражал ее своей манерой говорить интересные и умные вещи, но излагать их неловко, как новичок. До этого он никогда не работал ведущим и, несмотря на несомненный интеллект, не обладал ни харизмой, ни малейшим обаянием.

Мэдди покинула студию все еще раздосадованная. Джек собирался на совещание в Белый дом и велел ей взять его автомобиль, а дома запереть двери на все замки. Ей это показалось полной чушью. Она и так никогда не оставляла двери открытыми. А теперь, когда у самого их дома дежурят полицейские, они в полной безопасности. Вечер стоял чудесный, и она попросила водителя остановить машину за несколько кварталов до их дома и пошла пешком по Джорджтауну. Уже почти стемнело, но она чувствовала себя спокойнее, чем накануне, почти счастливой.

На последнем углу перед их домом чья-то рука схватила ее сзади. Кто-то невидимый потащил ее в кусты. Она попыталась кричать, но нападавший рукой зажал ей рот. Она боролась, как тигрица, била его одной ногой, пытаясь балансировать на другой. Оба потеряли равновесие и упали на землю. Он моментально взгромоздился на нее, ухватился за подол юбки, пытаясь задрать ее, другой рукой начал стягивать с нее колготки и трусы. Для этого ему пришлось убрать руку с ее рта. Мэдди тут же закричала так, что негодяй подскочил. Послышался топот, кто-то подбежал. Насильника оторвали от нее в тот момент, когда он уже стянул с нее колготки и расстегивал молнию своих брюк. Он буквально взлетел на воздух. Мэдди осталась лежать на земле, не в силах перевести дыхание. Откуда-то появились еще полицейские, замелькали яркие вспышки света. Кто-то помог ей подняться на ноги. Она оправила испачканную юбку, с трудом перевела дыхание. Волосы были растрепаны, она вся дрожала. Один из полицейских ее поддержал.