Самый любимый - Мортимер Кэрол

— Я не налил тебе чая, — сказал он торопливо, спеша пройти мимо нее к двери и стараясь не коснуться ее. — Я приду попозже, а сейчас я хочу принять душ.

Лара не пыталась его удерживать. Она села к столу и налила себе чая, чувствуя, как проходит накопившееся за день напряжение. Трудно даже представить, сколько всего пришлось сделать ко дню их свадьбы. И эти усилия не пропали даром — свадьба получилась великолепная; такие свадьбы, как эта, запоминаются обычно надолго. Естественно, что ожидание сказалось и на Джордане, которому все это время приходилось скрывать свое нетерпение, и не случайно в последнее время он был даже несколько более молчаливым, чем обычно. Ну ничего, горячий душ поможет ему расслабиться, затем они вместе поужинают. А потом…

Потом должно наступить то, чего она дожидается с таким пугающим ее саму нетерпением. Прошло уже так много времени с того дня, когда Джордан последний раз обнимал ее или подарил ей нечто большее, чем короткий и мучительно дразнящий поцелуй.

Когда Джордан спустился после душа к ужину, он был таким же хмурым и неразговорчивым, как и раньше, однако теперь он выглядел неотразимо привлекательно в черной шелковой рубашке, расстегнутой на груди, и такого асе цвета джинсах, плотно сидящих на узких бедрах. Сейчас он словно притягивал взгляд Лары, и в ее серых глазах отчетливо было видно неутоленное желание.

— Ужин готов? — раздраженно спросил Джордан. — В этом свадебном буфете можно было умереть с голоду!

Лара нахмурилась, задетая его резкостью.

— Я очень сожалею, что буфет не получил вашего одобрения…

— Я этого не говорил, — возразил он. — Просто я хочу сейчас есть, вот и все.

Но, увы, это был вовсе не тот голод, что испытывала она сама!

— Я думаю, миссис Эдварде просто ждет сигнала, чтобы начать подавать ужин.

— Тогда будь так любезна, подай, наконец, этот сигнал. — Его губы насмешливо искривились. — Пока я не умер с голоду.

Лара позвонила в колокольчик, надеясь, что после еды Джордан, возможно, станет менее резким. Все-таки он был прав — угощение, которое предлагали в буфете гостям на свадьбе, оказалось не очень питательным, особенно для мужчины.

Возможно, Лара и дальше продолжала бы считать, что причиной раздражительности Джордана является испытываемое им чувство голода, если бы не отсутствие аппетита, продемонстрированное им, когда на стол были поданы изысканные блюда, приготовленные для них по этому торжественному случаю миссис Эдварде. Нет, его беспокоило что-то совсем другое.

— А что тебе говорил Уэнтуорт?

Лара удивленно посмотрела на мужа. Сейчас они сидели в гостиной с бокалами бренди, в то время как миссис Эдварде отправилась к себе отдыхать.

— Что ты сказал?

— Я про Уэнтуорта, — язвительно сказал Джордан, покачивая бренди в своем бокале. — Во время свадебного приема ты беседовала с ним наедине. — Он откинул назад голову. — Может быть, он пытался убедить тебя, что ты ошиблась в выборе мужа? — спросил он насмешливо.

Лара с облегчением улыбнулась — наконец-то она нашла причину его мрачного настроения. Несмотря на свое пренебрежение к эмоциям, Джордан испытывал чувство ревности из-за тех нескольких минут, которые она провела в разговоре с Найджелом!

— Ну, можно сказать, что он был несколько расстроен, — ответила она, усмехнувшись.

— Еще бы! — Он отпил бренди из бокала. — Я уверен, все твои друзья были несколько удивлены, что ты выбрала в мужья какого-то мужлана из Йоркшира, — добавил он насмешливо.

Нельзя сказать, что Ларе понравилось, как он произнес слово «друзья» — так, словно это было какое-то ругательство. Но сегодня был день их свадьбы, приближалась брачная ночь, и она не хотела портить этот праздник. У Джордана, похоже, развился настоящий комплекс в отношении своего происхождения, но лет через двадцать, когда он увидит, что она по-прежнему его любит, Джордан поймет, что происхождение человека не имеет особого значения.

Лара встала и обошла его кресло сзади. Обняв Джордана за шею и положив щеку на серебристо-белокурую голову, она стала нежно поглаживать упругое, мускулистое тело под рубашкой. От его волос распространялся приятный лимонный аромат.

— Признавайся — ты брал мой шампунь? — спросила она с шутливой строгостью.

— Но это единственный шампунь, который я нашел в ванной комнате, — пробормотал Джордан.

Уткнувшись лицом в эти ароматные волосы, Лара улыбалась, продолжая чувствовать его недовольство тем, что она разговаривала с Найджелом. И ревность Джордана успокаивала ее.