Принцев много не бывает - Климова Юлия

– Зачем? – спросила она. – Зачем?

И, не дожидаясь ответа, вылетела из кладовой комнаты. Он бросился за ней следом, поймал, точно птицу, и развернул к себе.

– Я никогда не причиню тебе боль. Обещаю, – произнес он.

И они оба мысленно вернулись в дом Кеннетов. Уолтер проклинал себя за торопливость. Кэри злилась на себя за слабость, за ту вспышку приятной волшебной радости, которую она испытала от прикосновения графа Корфилда.

Он отпустил ее.

– В этой комнате нет рецепта, да? – дрожащим голосом спросила она.

– Почему нет? – возразил Уолтер. – Его просто нужно найти. Ты подумала, что я мог... Нет, Кэри, нет. – Его лицо стало строже. – Иди к себе. Завтра утром у тебя будет этот рецепт, – он улыбнулся и добавил: – Еще ни один благородный лосось не ушел от графа Корфилда.

Направляясь к себе быстрым шагом, Кэри задавалась вопросом: сколько лет прошло с тех пор, как она покинула Дафну и отца? Пять, десять, двадцать? За эти несколько дней она точно стала старше. Или чувства в ней стали старше?..

Уфимцев возвышался над Александрой, как гора возвышается над хрупкой незабудкой, колокольчиком или лютиком. Он положил на край стола черный шуршащий пакет и остановил тяжелый взгляд сначала на одной тарелке, а затем на другой.

– Палтус? – осведомился он.

– Да, – ответила Александра, пытаясь прийти в себя. Что делает этот человек в ее кухне? Как он оказался здесь?..

Уфимцев бесцеремонно взял вилку, подцепил кусок рыбы и отправил его в рот.

– Ничего себе, – протянула Настя, задаваясь теми же вопросами.

– Вы, извините, зачем приехали? И как меня нашли? – Голос Александры дрогнул. – Это мой палтус.

– Неплохо, но не идеально, – резко оценил блюдо Уфимцев. – И вы заблуждаетесь, это как раз мой палтус! Где рецепты, которые вы вырвали из моего ежедневника?

Настя автоматически схватила листки и прижала к груди.

– Это наследство моей тети, и мы вам ничего не отдадим, – выпалила она и наиграно осуждающе добавила: – Имейте совесть, Глеб Алексеевич.

Уфимцев взял пакет, сначала вынул из него коричневую сумочку с бусинками и отдал Насте, а затем уж достал конверт.

«Ох, я совсем забыла о письме! Я же его оставила в доме «медведя»! – мысленно воскликнула Настя. – Старею, старею...»

– Я ознакомился с этим... документом, – усмехнулся он. – Похоже, Александра, все что вы говорили – правда. Прошу прощения за недоверия. Кофты, платья, гребни и путеводители вы можете забрать в любое время, так же как и остальные вещи вашей родственницы. Но эти рецепты верните мне.

Александра поднялась, одернула кофту и смело заглянула в глаза Уфимцеву, но слабость коснулась ее ног и рук.

– Если вы признаете мои права на наследство, то почему хотите забрать рецепты? В письме есть упоминание о книге, из которой они вырваны. Ваши претензии непонятны.

– Да, – в качестве поддержки кивнула Настя и теперь спрятала листки за спину. Понадежнее.

Глеб улыбнулся, отчего выражение его лица стало значительно мягче, и ответил:

– Вы нашли не то, что искали. Рукописная книга по-прежнему лежит на чердаке в целости и сохранности. А эти страницы из моего личного ежедневника.

– Это обман! – воскликнула Настя. – Ежедневники такими не бывают, там каждый лист в разводах, точно он пережил кораблекрушение. И текст на английском, как сказано в письме.

– Ежедневник пережил вовсе не кораблекрушение, он пережил потоп, который случился в моей квартире семь лет назад. А текст на английском, потому что все это я писал давным-давно, когда проходил стажировку в Лондоне! Ясно?

– Вы хотите сказать... – тихо произнесла Александра, – что этот рецепт придумали вы?

– А что вас смущает? – усмехнулся Глеб. – Кстати, где вы научились так хорошо готовить?

– Я шеф-повар ресторана «Антрим».

– А я шеф-повар ресторана «Дже-Гранд»! – прогремел Уфимцев.

Александра подалась вперед и посмотрела на «медведя» так, точно он был призраком. Ее глаза потемнели, она сделала попытку что-то сказать, но закрыла рот и покачала головой. «Глеб Уфимцев, Глеб Уфимцев...», – стучало в висках барабанной дробью, а перед глазами проплывали выдержанные в строгом стиле обложки кулинарных книг. Да она и подумать не могла, что это он! Боже... Она даже видела его однажды, на каком-то общем мероприятии. В костюме, белоснежной рубашке, галстуке... Уфимцев тогда прошел мимо...

– Почему же вы никогда не печатаете свою фотографию на книгах? – с отчаянием выдохнула она.

– А я хочу спокойно жить, – ответил он. – Но за последние полтора месяца я понял, что это категорически невозможно!

– Тетя Саша, я ничего не поняла, – вмешалась Настя. – Мне отдавать рецепты или нет?

– Отдавай, – тихо произнесла Александра и сокрушенно опустилась на стул. Посмотрев на конверт, она поежилась, теперь Глеб Уфимцев знал и о котлетах, и о ее неустроенной личной жизни... Стало холодно, досадно, обидно и больно. Не поднимая на «медведя» глаз, она спросила: – Чаю хотите?

– Хочу. Я вижу, вы так и не попробовали палтуса. Напрасно, он получился очень вкусным.

– Отличный рецепт, – похвалила Александра.

– Я старался, – усмехнулся он.

– Как вы нас нашли?

– Обратился к человеку, продавшему мне дом. Он сказал, где вы живете, ошибся только в номере квартиры, пришлось встревожить ваших соседей.

– Понятно.

– Как я уже сказал, вещи своей родственницы вы можете забрать в любой момент. Если хотите, поедем прямо сейчас.

– Это отличное решение, – улыбнулась Настя, – не стоит его откладывать в долгий ящик. Извините, что украла у вас немножко листочков из ежедневника. – Она изобразила глубокое сожаление. – Так получилось.

Утром пришла совершенно счастливая Люси и протянула конверт. От волнения, она даже говорить не могла, что случалось с ней крайне редко.

– Он... он... Он дал мне его сам! И сказал передать вам! – Она всплеснула руками и закатила глаза к потолку. – Этот конверт так вкусно пахнет, я нюхала его всю дорогу...

Кэри пропустила мимо ушей восторг Люси, быстро взяла конверт, открыла его и достала четыре листа, исписанных мелким, но очень красивым женским почерком. Взгляд побежал по строчкам, и мимолетная улыбка тронула губы.

– ...лосось... сливки... измельченные жареные орехи и цедра лимона для хрустящей хлебной обсыпки... промасленная бумага... Все очень понятно описано! – она опустила руки. «Почему он это сделал для меня?»

– Когда мы вернемся домой... Ах, как же я не хочу возвращаться! – воскликнула Люси. – Нет, мне никто не поверит... Сначала не поверят, а потом обзавидуются!

Кэри проигнорировала и эти восклицания, положив листки на стол, она принялась торопливо расчесывать волосы.