Любовный треугольник - Машкова Диана

Господи, как ругала она теперь себя за самонадеянность, стоившую жизни ее малышу! Света знала: если бы он родился, все бы сложилось иначе. Она бы была счастлива.

Дверь кабинета резко раскрылась, и на пороге возник он – даже не поднимая головы, Света знала, кто именно вошел. Она нехотя взглянула на мужа, только когда он метнулся к ее столу. Глаза его дико блестели, губы дрожали от ярости. Но Света смотрела на него отстраненно, словно его праведный гнев не имел никакого отношения к ней.

Все-таки он очень красивый мужчина – наверное, многие женщины мечтали бы быть с ним. А он этим пользовался. Еще во время беременности – она остро реагировала на запахи – Света время от времени чувствовала шлейф женского аромата, который притаскивался в дом вслед за Сергеем. Первой ее реакцией была обида, желание устроить скандал, но она подумала и успокоилась. И правда, что она может ему предложить? К чему ей роль собаки на сене? Света стала спокойно ждать, когда он уйдет сам.

На его одежде она уже не раз находила длинные черные волосы. Все реже он бывал дома по выходным. Но почему-то не спешил расставаться с женой, а у нее самой просто не было сил что-то решать и делать.

– Ты видела курс?! – прорычал он ей в лицо.

– Да, – ее голос прозвучал бесцветно.

– Это ты загнала нас в яму!!!

– Да, – Света уже знала, что будет дальше.

– Довела компанию до банкротства! – он снова кричал. – Влезла в валютный кредит! Идиотка!

– Хватит, Сереж, – устало попросила она.

– Не хватит! – его красивый рот искривился от ненависти и брызгал слюной. – Я только начал! Чем мы будем платить?!

– Я договорюсь о реструктуризации кредита…

– А толку?! – лицо его покраснело. – Все равно заплатить придется в три раза больше! А что, если это еще не конец? Что, если доллар и дальше будет расти?!

– Я не знаю.

– Зато знаю я! По миру мы пойдем! Оставим тысячи людей без работы. Только компания выросла, только встала на ноги – и вот!

Света промолчала в ответ. Что толку напоминать, что компания выросла именно благодаря этому кредиту? Сергей не желал ничего слышать. Его ежедневные вспышки гнева стали уже ритуалом.

Сначала Света на несколько часов выпадала из колеи после таких вот «рабочих» визитов мужа, а потом начала привыкать. Человек ко всему привыкает.

– Тебя нельзя было допускать до компании!

Его любимая фраза не произвела на нее впечатления.

– Ты ни на что не способна!

Раньше он не опускался до абстрактных высказываний. Видимо, очередной скачок курса сильно тряхнул ему нервы, а сказать по существу уже нечего.

– Глупо, Сереж, – Света развернулась на своем стуле и, повернувшись к супругу затылком, стала смотреть в окно. Понятно, что муж пытается сильнее ее уколоть: он страшно расстроен. И не только финансовым коллапсом в компании, но и тем, что творится с ними.

Чтобы не разреветься снова, Света заставила свои мысли переключиться на пейзаж за окном. Сентябрьские дни в этом году выдались теплые и сухие. Люди далеко внизу мелькали разноцветными фигурками в легкой одежде. Что-то рано в этом году бабье лето.

– Глупо?! – он никак не хотел успокаиваться. – Зато ты у нас умная! Настолько умная, что погубила ребенка. Теперь вот взялась за компанию!

Она долго ждала, когда он произнесет что-то похожее вслух. Значит, не одна она знает, кто виноват в гибели малыша. Сергей вылетел, хлопнув дверью, а Света так и не повернулась. Она сидела напротив окна, солнечные лучи били ей прямо в лицо, а из глаз непроизвольно текли крупные слезы.

Зачем, зачем ей самой было рождаться?! Своим появлением на свет она сделала несчастным отца, который всю жизнь терпел жену лишь ради дочери. Своим существованием сломала судьбу Сергея. Своей безответственностью уничтожила новую жизнь.

Она вспомнила ужасную больницу, куда ее привезли на «Скорой». И адскую боль, пронзившую все существо на столе под яркими лампами: ждать, когда подействует анестезия, не было времени. Эта боль оставалась с ней и по сей день, заставляя помнить о собственном преступлении. Нет, такие, как она, не должны жить: они несчастны сами и приносят несчастья другим.

В детстве отец построил вокруг нее воздушный замок, а она с готовностью принимала обман, купалась в блаженстве. Ей казалось тогда: так будет всю жизнь. Отец всегда придет, защитит. Даже исправит ошибки.

Перед девятым классом они с папой договорились о том, что теперь нужно учиться на одни пятерки: детство прошло, пора понимать, что день сегодняшний закладывает основу для будущего. Кроме того, поступить с медалью в университет, конечно же, проще. Тогда еще Света не знала, что основу ее успеха на вступительных экзаменах составит все-таки не медаль, а папины связи, и потому собиралась честно учиться.

Но, как известно, переделать себя в один день невозможно, а тут еще возраст – в пятнадцать лет хочется общаться с друзьями и бегать по вечеринкам, а не сидеть допоздна за учебниками. Да и в школе, на уроках, Света теперь больше внимания обращала на соседа по парте, чем на учителя. В результате к концу первой четверти ситуация сложилась критическая: по трем предметам намечались предательские четверки. Спохватилась девушка только, когда папа за субботним ужином хмуро поинтересовался у нее, почему она не изволит держать слово.

– Я… мне… – запнулась она, спрятав глаза, – а откуда ты знаешь?

– Странный вопрос, – отец сверлил ее взглядом, – чувствую.

– В общем, – Света заерзала на стуле, – дело в том, что меня три учительницы невзлюбили.

– Это какие? – отец удивленно поднял брови.

– По русскому языку, по математике и по химии, – перечислила она предметы, которые не слишком ей удавались.

– Интересно, – отец взглянул на нее испытующе, – и за что?

– За то, что я молодая, красивая, – быстро сориентировалась она, – и слишком хорошо одеваюсь.

– У вас же школьная форма, – удивился отец.

– Да, но училки-то любопытные, все видят, – Светка уже и сама начала верить в только что изобретенную версию, – а колготки, а туфли итальянские, а плащ, который ты мне из Франции привез?

– Ясно, – на его лице появилось презрение.

– Зарплаты в школе маленькие, – подлила Светка масла в огонь, – вот они и срывают зло на тех, у кого родители побогаче. Пап, не обращай внимания! Давай я перестану иностранные шмотки в школу носить, они успокоятся. В следующей четверти, вот увидишь, все наладится.

– Ты уверена? – произнес он задумчиво.

– Думаю, да!

Но папа, как Светка узнала потом, не стал ждать следующей четверти, а отправился в школу сразу же, в понедельник. Прошел прямиком в кабинет директора и рассказал все, что слышал от дочери, от себя добавив таких слов, что бедных учительниц вызвали на ковер прямо с уроков.