Одно лето - Робертс Нора

– Ты очень приземленный, – сказала она наконец. – Даже твой образ мыслей основан на физической силе. Ты никогда не расслабляешься. Ты как… – Она ненадолго задумалась и потом выпалила: – Как боксер на ринге, напряжен даже между раундами и все время ждешь, когда ударят в гонг.

– Такова жизнь, разве нет? – Шейд понял, что водит пальцем по шее Брайан. – Один долгий матч. Короткая передышка – и ты снова сражаешься.

– Никогда не рассматривала под таким углом. Мне казалось, жизнь – это приключение, – медленно проговорила Брайан. – И когда у меня заканчиваются силы, я могу сесть и наблюдать за тем, как другие идут вперед. Может, поэтому мне и захотелось стать фотографом. Он умеет выхватывать маленькие частички жизни и сохранять их. Подумай об этом, Шейд.

Она немного подвинулась и повернулась к нему лицом.

– Подумай обо всех людях, которых мы встречали, о тех местах, где побывали. А ведь мы проехали только половину пути. Вспомни ковбоев с родео, – на этих словах ее глаза загорелись, – им нужен прессованный табак, необъезженная лошадь и клочок неба над головой. А фермер? Тот, что ездил на тракторе в самую жару, с потом и кровью обрабатывал собственную землю? Дети, игравшие в классики, старики, копавшиеся в огородах или игравшие в шашки в парках. Вот это жизнь! А еще женщины с малышами на руках, загорающие девушки на пляже, дети, плещущиеся в резиновом бассейне на заднем дворе.

Шейд прикоснулся к ее щеке.

– Ты правда так считаешь?

Брайан задумалась. Все это звучало как-то упрощенно. Она не знала. Может, это утопия? Нахмурившись, она стала наблюдать за поднимавшимся от воды паром.

– Я считаю, нужно брать от жизни все хорошее, красивое и хранить. Конечно, плохое тоже встречается, но не каждый день. Эта женщина сегодня, – не понимая, почему ей так хочется рассказать об этом Шейду, Брайан снова прислонилась к нему, – из дома напротив заправки. Ее двор сожгло солнце, краска с забора давно слезла. А ее руки, на них явные признаки артрита. И она поливала анютины глазки. Может, она прожила в том маленьком домике всю жизнь, может, не знает, как пахнет кожаный салон новой машины, и что такое летать первым классом, может, она никогда не ходила в дорогие магазины. Но она поливала свои анютины глазки. Она посадила их, полола клумбу, ухаживала за ней, потому что клумба приносила ей удовольствие. Может, ей больше ничего и не надо от жизни.

– Цветы растут не везде.

– Да нет же, везде. Стоит только захотеть.

Похоже на правду. Шейду хотелось поверить ей. Он бессознательно прижался щекой к ее волосам, мокрым от пара, теплым и мягким. Брайан действовала на него успокаивающе. Просто находиться рядом с ней, просто слушать было достаточно, в Шейде что-то шевельнулось. Но он напомнил себе о тех правилах, которые установили. «Полегче, – сказал он, – не относись к этому так уж серьезно».

– Ты всегда ведешь философские диспуты в ванной?

Нотки юмора редко звучали в его голосе и оттого были особенно дороги Брайан. Она улыбнулась.

– Думаю, если ты немножко порассуждаешь, тебе тоже станет легче. А теперь моя спинка.

Шейд взял кусок мыла и разорвал упаковку.

– Можешь завтра первой идти в темную комнату.

– М-м-м. – Брайан наклонилась вперед и потянулась, пока Шейд намыливал ее шею. До завтра еще долго, и беспокоиться о нем не хотелось. – Хорошо.

– Тогда она в твоем распоряжении с восьми утра до двенадцати.

Время не понравилось Брайан, она хотела возмутиться, но воздержалась. Какие-то вещи изменить все равно нельзя.

– Что ты… – Она оборвала вопрос и застонала, почувствовав, как Шейд провел мылом по талии и поднялся по груди к шее. – Мне нравится, когда обо мне заботятся.

Голос Брайан звучал сонно, но, когда Шейд провел мыльным пальцем по соску, она задрожала. Тогда он, рисуя ладонями круги, стал постепенно спускаться все ниже и ниже. В конце концов Брайан поняла, что расслабиться не удастся. Она резко повернулась, Шейд оказался под ней. Она поцеловала его и стала скользить руками по его телу. Не успел он сосредоточиться, как тут же достиг пика.

– Брайан…

– Мне нравится прикасаться к тебе.

Она стала целовать его. Начала с губ и постепенно спустилась к груди, наслаждаясь вкусом мокрой кожи. Прислушалась к биению сердца Шейда и прижалась щекой к его мокрой груди, просто для того, чтобы понять, каково это. Шейд задрожал, Брайан замерла на мгновение. Когда он последний раз позволял ласкать себя? В этот раз она не позволит ему отказаться.