Посмотри на меня - Ахерн Сесилия

Стоя на коленях, она заметила в дверях небрежно скрещенные ноги в красных конверсах. Элизабет села на пол, щеки у нее порозовели.

— Привет, Айвен, — сказала она, не глядя на него.

— Здравствуйте, Элизабет, вам не сидится на месте? — удивленно спросил он.

— Как хорошо, что Люк вас впустил, — саркастически сказала Элизабет. — Смешно, что он никогда этого не делает, когда мне нужно. — Она подняла с пола листы бумаги и встала. — Вы сегодня в красном, — констатировала она, изучая его красную кепку, красную футболку и красные конверсы.

— Да, — согласился он. — Теперь я больше всего люблю менять цвета. От этого я ощущаю себя еще более счастливым.

Элизабет осмотрела свой черный наряд и задумалась.

— Так что у вас там? — спросил он, прерывая ее размышления.

— О, ничего, — пробормотала она, складывая листы.

— Дайте взглянуть. — Он выхватил у нее наброски. — Что мы тут видим? Дональд Дак, Микки-Маус, — он бегло просматривал рисунки, — Винни Пух, гоночная машина, а это что такое? — Он развернул лист, чтобы лучше рассмотреть.

— Да так, ничего, — резко сказала Элизабет, вырывая лист у него из рук.

— Это не ничего, ничего выглядит по-другому. — Он безучастно на нее посмотрел.

— Что вы делаете? — спросила она, спустя несколько секунд, прошедших в молчании.

— Ничего. Видите? — Он показал ей руки.

Элизабет, состроив гримасу, отошла от него.

— Иногда вы еще хуже, чем Люк. Я собираюсь выпить бокал вина, а вы что-нибудь хотите? Пиво, вино, коньяк?

— Накатс аколома, пожалуйста.

— Я бы хотела, чтобы вы перестали произносить слова наоборот, — раздраженно сказала она, протягивая ему стакан молока. — Для разнообразия, ладно? — сердито попросила она, бросая свои бумаги в корзину.

— Но я всегда это пью, — сказал он веселым тоном, с подозрением ее разглядывая. — Почему шкаф закрыт?

— Э-э… — Она запнулась. — Чтобы Люк не достал спиртное.

Она не могла сказать: «Чтобы Сирша не добралась до него». Всякий раз, когда Люк слышал, что пришла его мать, он прятал ключ от этого шкафа у себя в комнате.

— О, а что вы делаете двадцать девятого? — Айвен крутился на высоком барном стуле и наблюдал, как Элизабет с сосредоточенным лицом перебирает вина.

— А двадцать девятое — это когда? — Она закрыла шкаф и стала искать в ящике штопор.

— В субботу.

Щеки у нее вспыхнули, и она отвела взгляд, полностью сосредоточившись на открывании бутылки.

— Я ухожу в субботу.

— Куда?

— В ресторан.

— С кем?

Ей показалось, что это Люк засыпал ее вопросами.

— Я встречаюсь с Бенджамином Уэстом, — ответила она, все еще не глядя на него. Она просто не могла заставить себя повернуться и не понимала, почему чувствует себя так неловко.

— В субботу? Вы же не работаете по субботам, — заявил Айвен.

— Это не по работе, Айвен. Он никого здесь не знает, и мы просто пойдем поесть. — Она налила красного вина в хрустальный бокал.

— Поесть? — недоверчиво переспросил он. — Вы собираетесь ужинать с Бенджамином Уэстом? — Его голос взметнулся на октаву выше.

Широко раскрыв глаза, Элизабет обернулась:

— А в чем, собственно, дело?

— Он грязный, и от него воняет, — заявил Айвен.

У Элизабет отвисла челюсть, она не знала, что ответить.

— Наверное, он ест руками. Как животное, — продолжил Айвен, — или как пещерный человек — наполовину человек, наполовину животное. Он, наверное, охотится на…

— Айвен, перестаньте. — Элизабет рассмеялась.

Он перестал.

— Что, на самом деле, случилось? — Она посмотрела на него и сделала глоток вина.

Он перестал крутиться на стуле и посмотрел на нее. В ответ она тоже на него посмотрела. Она видела, как он сглотнул, кадык у него опустился. Его детскость исчезла, и он предстал перед ней мужчиной, большим, сильным и таким обаятельным. Ее сердце забилось быстрее. Он не сводил глаз с ее лица, и она не могла пошевелиться.

— Ничего не случилось.

— Айвен, если у вас есть что мне сказать, скажите, — твердо проговорила Элизабет. — Мы с вами уже большие мальчик с девочкой. — Уголок ее губ пополз вверх.

— Элизабет, вы не хотите провести со мной вечер в субботу?

— Айвен, будет невежливо отменить встречу фактически в последний момент. Мы не можем с вами встретиться в другой раз?

— Нет, — сказал он, слезая со стула. — Это должно быть двадцать девятого июля. Вы потом поймете почему.

— Я не могу.

— Можете. — Он решительно взял ее за руки. — Делайте что хотите, но мы встретимся в субботу в бухте Ков Кун в десять вечера.

— В бухте Ков Кун? А почему так поздно?

— Вы поймете почему, — повторил он, прикоснулся к кепке и исчез так же внезапно, как и появился.

Перед тем как уйти, я зашел в детскую к Люку.

— Эй, привет, незнакомец! — сказал я, плюхнувшись на набитую сухими бобами подушку.

— Привет, Айвен, — сказал Люк, глядя в телевизор.

— Скучал по мне?

— Не-а, — улыбнулся он.

— Хочешь знать, где я был?

— Целовался с моей тетей. — Люк закрыл глаза и изобразил в воздухе поцелуи, а потом разразился истеричным смехом.

От удивления я открыл рот:

— Эй! Почему ты так говоришь?

— Ты любишь ее, — засмеялся Люк, продолжая смотреть мультфильм.

Я обдумал это.

— Ты все еще мой друг?

— Aгa, — ответил Люк, — но мой лучший друг — Сэм.

Я сделал вид, что мне выстрелили в сердце. Люк оторвался от телевизора и посмотрел на меня, в его голубых глазах была надежда.

— Теперь твой лучший друг — моя тетя?

Я хорошенько подумал.

— Ты хочешь, чтобы она им была? Люк выразительно кивнул.

— Почему?

— С ней теперь гораздо веселее, она делает мне меньше замечаний и разрешает рисовать в гостиной.

— День Джинни Джоу весело прошел, да?

Люк снова кивнул.

— Я никогда не видел, чтобы она столько смеялась.

— Она теперь крепко обнимает тебя и играет с тобой в разные игры?

Люк посмотрел на меня так, как будто я сказал что-то нелепое, и я вздохнул, переживая из-за того, что какая-то маленькая часть меня испытала облегчение.

— Айвен?

— Да, Люк.

— Помнишь, ты сказал, что не сможешь остаться со мной навсегда, что ты должен будешь уйти помогать другим друзьями и я не должен грустить.

— Да. — Я тяжело сглотнул. Я очень боялся этого дня.

— А что будет с тобой и тетей Элизабет, когда это произойдет?

И тогда я стал переживать из-за той своей части, которая находится в груди и которая заболела при мысли об этом.

Я вошел в кабинет Опал, держа руки в карманах, на мне была новая красная футболка и новые черные джинсы. Я был сердит. Мне не понравился голос Опал, когда она меня позвала.