Посмотри на меня - Ахерн Сесилия

— Нет, — мягко сказала Элизабет. — Я все еще жду, когда сбудется мое желание, загаданное на Джинни Джоу.

— О, я бы об этом не беспокоился, — серьезным тоном ответил Айвен. — Им нужно какое-то время на обработку. Но вам не придется долго ждать.

Элизабет засмеялась и с надеждой посмотрела на небо.

Несколько минут спустя, почувствовав, что она думает о сестре, Айвен спросил:

— Есть какие-нибудь новости о Сирше?

Элизабет покачала головой.

— Она вернется, — уверенно сказал он.

— Да, но в каком состоянии? — с сомнением сказала Элизабет. — Как только другим семьям удается все держать под контролем? И даже когда у них проблемы, как они умудряются скрывать это от соседей? — в замешательстве спросила она, вспоминая все слухи, дошедшие до нее за последние несколько дней, о поведении ее отца и исчезновении сестры. — В чем тут секрет?

— Видите скопление звезд вон там? — спросил Айвен, показывая вверх.

Элизабет проследила взглядом за его рукой, смущенная тем, что настолько наскучила ему разговорами о своей семье, что ему пришлось сменить тему. Она кивнула.

— Большинство метеоров из одного и того же потока летят параллельно друг другу. Кажется, что они появляются из одной и той же точки на небе, которая называется радиант, и от нее расходятся во всех направлениях.

— А, понятно, — сказала Элизабет.

— Нет, вам непонятно. — Айвен повернулся на бок, чтобы оказаться лицом к ней. — Элизабет, звезды — они как люди. Нам кажется, будто они появляются из одной точки, но это не обязательно на самом деле так. Это иллюзия, возникающая из-за большого расстояния. — И на случай, если Элизабет и теперь не до конца поняла смысл сказанного, он добавил: — Далеко не всем семьям удается держать ситуацию под контролем, Элизабет. Это лишь обман зрения, что все мы появляемся как бы из одной точки. Каждый движется в своем направлении. Такова природа и людей, и вещей.

Элизабет повернула голову и посмотрела на небо, пытаясь увидеть, правда ли то, что он сказал.

— Что ж, может, им и удалось меня обмануть, — тихо сказала она, наблюдая, как каждую секунду из темноты появляются новые метеоры.

Она задрожала и плотнее закуталась в шаль — с каждым часом песок становился все холоднее.

— Вы замерзли? — обеспокоенно спросил он.

— Немного, — призналась она.

— Так, хорошо, вечер еще не закончился, — сказал он, вскакивая на ноги. — Пришло время согреться. Можно, я возьму ключи от вашей машины?

— Да, если только вы не собираетесь на ней уехать, — пошутила она, протягивая ему ключи.

Он снова достал что-то из-под стола и понес это к машине. Несколько мгновений спустя из открытой двери машины донеслась тихая музыка.

Айвен начал танцевать.

Элизабет нервно засмеялась.

— Айвен, что вы делаете?

— Танцую! — обиженно ответил он.

— Что это за танец? — Она взяла протянутую им руку, и он помог ей подняться.

— Это ирландский степ, — объявил Айвен с видом знатока, делая вокруг нее круги на песке. — Вам будет интересно узнать, что он также называется танцем на песке, то есть ваша мать вовсе не сошла с ума, когда мечтала танцевать на песке!

Элизабет прикрыла рукой рот. От счастья ее глаза наполнились слезами: она поняла, что он приводит в исполнение еще одно желание, которое они с матерью так и не претворили в жизнь.

— Почему вы исполняете все мечты моей матери? — спросила она, изучая его лицо в поисках ответа.

— Чтобы вы не убежали на их поиски, как она, — сказал он, беря ее за руку. — Давайте же, присоединяйтесь.

— Я не умею!

— Просто повторяйте за мной. — Он повернулся спиной и начал танцевать, удаляясь от нее и преувеличенно покачивая бедрами.

Подняв подол платья выше колен, Элизабет отбросила всякое стеснение и стала увлеченно танцевать на песке при свете луны, смеясь, пока у нее не заболел живот и она не начала задыхаться.

— О, Айвен, я с вами так много улыбаюсь и смеюсь, — сказала она, ловя ртом воздух и падая на песок.

— Просто я делаю свою работу, — улыбнулся он в ответ. Не успели эти слова слететь с его губ, как улыбка его потухла, и Элизабет заметила грусть в его голубых глазах.

Красное платье мягко соскользнуло вниз и упало у ног. Элизабет легко переступила через него. Она завернулась в теплый халат, заколола волосы и забралась в кровать с чашкой кофе. Ей хотелось, чтобы этой ночью Айвен оказался с ней в постели; несмотря на все ее возмущенные протесты, она очень хотела, чтобы он обнял ее прямо там, на песке, в бухте, но казалось, чем сильнее ее тянет к нему, тем дальше он отстраняется.

После того как они посмотрели на танец звезд и сами потанцевали на песке, в машине по дороге домой Айвен погрузился в себя. Он попросил высадить его где-нибудь, откуда он бы сам пошел домой, где бы этот дом ни находился. Он еще не приводил ее туда, не знакомил с друзьями и семьей. Элизабет никогда раньше не стремилась познакомиться с родней или компанией своих избранников. Она считала, что, пока ей хорошо с ними, не имеет никакого значения, хорошо ли ей с их окружением. Но в случае с Айвеном она чувствовала, что ей нужно увидеть иную сторону его жизни. Увидеть, каков он в кругу других людей, чтобы он обрел для нее реальные очертания. Прежние ее спутники всегда спорили с Элизабет, пытались доказать ей необходимость этого, но только теперь она наконец поняла, чего они добивались.

Отъезжая, Элизабет смотрела на Айвена в зеркало заднего вида, чтобы узнать, в какую сторону он пойдет. Айвен посмотрел налево и направо на безлюдные улицы, совершенно пустые в этот поздний час, и пошел было налево, к горам и гостинице, но, сделав несколько шагов, остановился, повернул и пошел в другом направлении. Он пересек дорогу и уверенно зашагал в сторону Килларни, но неожиданно остановился, а затем скрестил руки на груди и уселся на каменный подоконник мясной лавки.

Ей показалось, что он не знает, где его дом, а если и знает, то не имеет представления, как туда добраться. Она понимала его.

Днем в понедельник Айвен стоял в дверях кабинета Опал и тихо смеялся, слушая, как Оскар уже десять минут пытается ее в чем-то убедить. Хотя Айвена это очень забавляло, им пора было бы уже заканчивать разговор, потому что в шесть часов у Айвена была назначена встреча с Элизабет. У него оставалось всего двадцать минут. Он не видел ее с ночи субботы, когда они наблюдали за Дельта-Акваридами, лучшей ночи в его длинной-длинной жизни. После этого он решил уйти от нее. Он попытался покинуть Бале-на-Гриде, заняться кем-нибудь еще, кому нужна его помощь, но не смог. Его не тянуло больше ни к кому, кроме Элизабет, и это было самое сильное притяжение из всех, какие он когда-либо испытывал. На сей раз притяжение действовало не только на разум, но и на сердце.