Загадай желание - Голдсмит Оливия

– Учтите, никаких счетов. Чай и тост – и все, никаких завтраков.

Это смущало Клэр, но она вдруг почувствовала такую усталость, что кивнула и вручила миссис Уотсон двадцатифунтовую купюру.

– Идите сюда. – Ее новая домовладелица засунула деньги в карман передника (в Нью-Йорке Клэр не видела передников уже лет пятнадцать, а сегодня встретила уже два) и вручила Клэр одну из тех странных, позолоченных двухфунтовых монет. Клэр кивнула в знак благодарности, и хозяйка оставила ее в покое.

Клэр расстегнула молнию на чемодане и осмотрела комнату. Это и возбуждало, и одновременно пугало. Конечно, не «Беркли», но зато только ее комната. Первое жилье в жизни Клэр, которое она сняла самостоятельно. Комната была крошечной – в ней хватало места только для кровати у окна и платяного шкафа у противоположной стены. Не было даже прикроватного столика. Вместо него у изголовья кровати стоял кухонный стул с маленькой лампой. Еще в комнате висела маленькая раковина с обитыми краями, а ванная располагалась вниз по коридору и предназначалась для Клэр и еще трех постояльцев из других комнат. Вообще выглядело новое жилье Клэр довольно мрачно – стена уродливых окон в уродливом кирпичном здании.

Она открыла платяной шкаф – пустой, если не считать унылой груды вешалок. Там были погнутые проволочные вешалки, пластмассовая, вроде – детская, и три деревянные, на одной из которых было написано название гостиницы. На полке над вешалками лежали два тонких полотенца. Клэр сняла вешалки, положила на кровать и начала распаковывать чемодан. Это занятие успокаивало. Туфли она поставила в нижнюю часть шкафа. Выше повесила в некотором беспорядке брюки, единственное платье и блузки. Клэр свернула свитеры и положила их полкой выше, вместе с нижним бельем, – отдельного ящика для белья в шкафу не нашлось. Ее длинная ночная рубашка и халат отправились на дверной крючок. Чемодан теперь опустел – косметику и туалетные принадлежности Клэр сложила в раковину.

Прежде чем убрать под кровать чемодан, Клэр заметила маленький пакет, завернутый в газету. Это была эмалированная шкатулка, подаренная ей Майклом. Медленно, почти неохотно она вынула пакет и развернула. Прекрасные цвета! Шедевр двухсотлетней давности пылал в ее руке, как пятно совершенной красоты в этой унылой комнате. «Смотри и помни меня». Как будто она могла забыть! Разве могла она хоть на минуту поверить, что Майкл будет думать о ней? Наверняка он сейчас в зале отлета, планирует дела на понедельник, а если и думает о ней, то в самую последнюю очередь. Возможно, он уже наметил время встречи с Кэтрин или одной из полудюжины других своих женщин. Губы Клэр задрожали.

Пришлось признать – надпись на шкатулке оправдывала себя. Именно Клэр должна помнить о нем, но не наоборот. И Клэр твердила себе, что никогда и не ждала, что Майкл будет о ней вспоминать. Она могла стать ожесточенной и несчастной или довольствоваться теми днями наслаждения, которые получила. Клэр подумала об Эбигейл и о том, что та посоветовала. Она напомнила себе, что единственная вещь, о которой стоило сожалеть, – то, что она не была похожа на Кэтрин Ренсселэр или на кого-либо подобного ей. По правде говоря, Клэр не могла даже злиться на Майкла за то, что он солгал ей про «деловую встречу», хотя было ясно, что он встречается с другой. Может быть, они действительно говорили о делах. Даже если он спал с Кэтрин, это не касалось Клэр. Майкл ничем не показывал, что любит ее или что относится к ней как-то по-особенному. Он всего лишь пригласил ее поехать с ним. И позвал он ее только потому, что больше ехать было не с кем. И Клэр снова сказала себе, что ей не на что сердиться.

Было абсолютно ясно, что она никогда не будет принадлежать к тому же классу, что и Кэтрин Ренсселэр. Ее отец был неудачником, мать сроду ничего не читала, брат служил рядовым, а сама она даже не закончила колледж. Клэр носила дешевую одежду, не отличалась стройной фигурой, и у нее не было хорошего образования. Смешно думать, что они с Майклом будут вместе.

Клэр посмотрела на шкатулку. Она сохранит ее. И без сомнения, всякий раз, когда она действительно будет на нее смотреть, станет думать о Майкле.

То, что Клэр не была в поле его зрения, ничего не меняло. Но нельзя позволить себе быть сентиментальной. Коробочка симпатичная, ей будет приятно смотреть на нее, но эта шкатулка – не символ любви. Девушка завернула ее, положила в чемодан и заставила себя улыбнуться.