Дурная слава - Дейли Джанет

— Не пытайтесь делать вид, что вам есть до этого дело! Скот направили на меня специально. Я слышала щелканье бича! Но не думайте, что меня удалось запугать. Знайте, это не сработало. Вы слышите? Не сработало!

Она вся дрожала, то ли от гнева, то ли от пережитого страха, — от чего именно, сказать наверняка было трудно. Но лицо ее, оживленное и прекрасное в своей ярости, пылало, в нем чувствовалась порода и сила. Незнакомец не мог оторвать от нее глаз — она завораживала его, возбуждала плоть, будоражила воображение, как глоток хорошего виски.

— «О сердце тигра в женской оболочке», — пробормотал он и, переводя дыхание, чуть громче добавил — «Генрих VI», Шекспир.

— Что? — Красавица смутилась, но тотчас же взяла себя в руки. — Отправляйтесь к Де Парду, — твердо сказала она, — и скажите ему, что он проиграл.

Незнакомец в неподдельном изумлении вскинул брови:

— А кто это Де Пард?

Женщина остановилась. Посмотрела на чалого с клеймом «Даймонд Д.» на бедре, потом перевела взгляд на своего спасителя. Выражение ее лица было настороженным и недоверчивым.

— Разве вы не работаете на Де Парда?

— Так это он хозяин лошади? У меня не было времени узнать его имя, когда я скинул его на землю.

Он обернулся, положил поводья на шею лошади, потом шлепнул ее по крупу, пуская рысью.

— Вы, должно быть, новичок здесь. — Она прищурилась, внимательно и зорко разглядывая его.

— Я приехал в ваш город час назад, — с некоторым замешательством произнес он.

— В таком случае это все объясняет…

Говоря это, женщина отвела глаза в сторону и тотчас же замерла при виде трех приближающихся всадников, предводительствуемых широкоплечим человеком на серо-стальной лошади.

Справа от него ехал юноша, его по-мальчишески нежное лицо было покрыто пылью и залито потом. Он в упор смотрел на женщину, изо всех сил стараясь придать своему лицу выражение непреклонности и суровости и, по-видимому, подражая своему спутнику или даже стараясь превзойти его.

На лице второго верхового красовалось покрывавшее большую часть левой щеки родимое пятно пурпурного цвета. Он сидел на лошади со свободной грацией человека, привыкшего проводить жизнь в седле. Ростом он уступал мужчине на серой лошади, но во всем остальном был ему под стать — крепок, вынослив и ловок, как индеец. Похоже, незнакомец, бесцеремонно разглядывавший его с нескрываемой подозрительностью и холодностью, действовал ему на нервы.

Но главной фигурой в этой кавалькаде был все-таки мужчина на серой лошади. Он сидел в седле, тяжеловесный и мощный; мускулистая грудь и широченные плечи выглядели весьма внушительно. Выбившиеся из-под полей шляпы седые пряди придавали его облику редкую солидность — типичный скотовладелец, привыкший во всем и всегда быть первым.

Взгляд его, полный почти осязаемой ненависти, был направлен на женщину.

— Вы чертовски везучая. — Каждое слово он выдавливал из себя с трудом, и голос его источал яд.

— И это вызывает у вас разлитие желчи, Де Пард, не правда ли? — Красавица гордо выпрямилась и с вызовом посмотрела на своего врага. — Если хотите от меня избавиться, вам придется придумать что-нибудь поинтереснее: затоптать меня с помощью усталого и разомлевшего от жары скота у вас вряд ли получится.

Второй всадник рванулся вперед.

— Ты, маленькая сучка с хорошо подвешенным языком…

Незнакомец выступил вперед, чтобы принять удар на себя, но человек по имени Де Пард поднял руку и вполголоса отдал какое-то распоряжение. Всадник замолчал, но было заметно, что его просто распирает от ярости. Он свирепо посмотрел на незнакомца, по-видимому, пытаясь получше его запомнить.

— Очень умно с вашей стороны держать Шихэна на коротком поводке, Де Пард, — заметила брюнетка.

— Заткнитесь! — рявкнул Де Пард, потом бросил взгляд на незнакомца: — Вы отобрали лошадь у Дженкинса?

— В тот момент это было единственным, что я мог сделать.

Приезжий сдвинул шляпу на затылок и принялся нагло рассматривать своего собеседника.

— Вы, должно быть, здесь впервые.

— А это важно? — Незнакомец ухмыльнулся, всем своим видом показывая, что ситуация его забавляет.

— Не особенно. Просто это означает, что вы понятия не имеете, во что суете свой нос.

— А я думал, что знаю, — думал, что я, как вы изволите выражаться, сую свой нос вам в физиономию.

Теперь приезжий не улыбался. Его лицо не выражало ничего, кроме холодного вызова.