Нефритовый остров - Лоуэлл Элизабет

– Ты что, меня не слышала? Я же сказал, что не держал его в руках с тех пор, как ты давала его мне в последний раз, несколько недель назад.

Дэниел прервал свое занятие и уставился на Лайэн. С его ростом не составило бы никакого труда дотянуться до ящика. Однако он не предложил помощи. Лишь молча наблюдал, как она подтащила стремянку, поднялась на три ступеньки, заглянула в ящик. Там в плотном мягком шелковом гнездышке хранился целый набор изысканных статуэток величиной с ладонь. Верблюжата лежали свернувшись, откинув длинные гибкие шеи, положив головы на спину. Нефрит переливался всеми цветами и оттенками – от кремового, бледно-желтого, зеленоватого до травянисто-зеленого и золотисто-коричневого. Художники использовали естественную цветовую гамму камня для передачи жизни и движения. Фигурки животных были выполнены столь искусно, что при свете ламп казалось, будто крошечные верблюды безмятежно отдыхают, и даже чудилось их мерное дыхание.

– А… вот он! Кто-то, наверное, слишком резко закрыл ящик, вот он и скатился со своего места.

– Неси же его скорее!

– Только одного?

– Нуты что, меня совсем не слушаешь?

– Просто очень трудно выбрать что-то одно среди таких чудесных вещиц.

Лайэн взяла статуэтку, вырезанную из кремового нефрита с едва заметными коричневыми прожилками. Полупрозрачный камень словно светился изнутри. При этом он каким-то загадочным образом навевал мысли о бескрайних китайских пустынях, где движутся караваны верблюдов, несущих на своих спинах человеческие мечты.

Лайэн провела пальцем вниз по кремовой изогнутой ноге верблюда. Вообще фигурки из коллекции Танов предназначались больше для ощупывания, чем для обычного осмотра. У этого верблюда, если память ей не изменила – а она ей, конечно же, не изменила, – каждый палец на ноге отделен от другого и выполнен с особой тщательностью. Результатом явились небольшие утолщения на ступнях, словно истертых многими километрами под грузом по знаменитому Шелковому пути.

Заранее предвкушая удовольствие от того, что пальцы сейчас нащупают эти едва заметные утолщения, Лайэн провела рукой по верблюжьей подошве. Ничего… Гладкая, чуть изогнутая поверхность камня.

Нахмурившись, Лайэн повернула статуэтку к себе. Потом заглянула в заднюю часть ящика, разыскивая другого кремового верблюда с коричневыми прожилками.

Руки Дэниела сжали край картонной коробки с такой силой, что казалось, она сейчас расплющится. Он наблюдал, как Лайэн, уткнувшись лицом в ящик, что-то там разыскивает.

– Девочка, ну что же ты! У тебя, конечно, впереди много времени. Мое же время уже позади. Быстро подай мне верблюда. Я буду держать его в руках, а ты напомнишь мне о красоте, которую я больше не могу видеть.

И осязать тоже. Но об этом Вэнь никогда не говорил вслух – из гордости.

Лайэн нерешительно спустилась со стремянки, держа в руках фигурку, которую требовал Вэнь. Нерешительность ее заметил только Дэниел. Лайэн не могла бы сказать с полной уверенностью, что это та самая статуэтка. Нет… не совсем… Различие так же неуловимо, как отсутствие утолщений на ступнях верблюда. Вряд ли Вэнь это почувствует.

Увидев, что Лайэн наконец отошла от ящика, Дэниел вернулся к своей работе. Распаковывал и тщательно осматривал каждую вещь. Лайэн понимала – он ищет следы небрежного обращения. Но ничего подобного ему не найти.

– Вот, дядюшка Вэнь.

Она положила блестящую статуэтку в руку старика, осторожно согнула его изуродованные пальцы, так, чтобы они обняли изящные, неповторимые и бессмертные изгибы. Стала водить его рукой по нефриту, одновременно рассказывая вслух. Однако о детали, которая выделяла эту статуэтку среди множества других таких же, даже не упомянула.

– Камень здесь самого высокого качества, с мягким глянцем, ничем не замутненный, гладкий на ощупь, как лепесток лотоса. Горбы желтого цвета, все остальное цвета жирной влажной земли. На задней левой ноге имеется едва заметное «облачное пятно». Сама резьба отличается необыкновенной элегантностью, которую так часто ищут и так редко находят в нефритовых статуэтках.

Лайэн говорила тихим мягким голосом, используя традиционный китайский метод оценки нефрита, известный под названием «Шесть наблюдений». Вэнь слушал, сидя неподвижно, лишь изредка кивая в знак одобрения.

Дэниел тоже внимательно слушал. Руки молодого человека, распаковывавшие нефрит, замедлили движение. Время от времени он украдкой бросал взгляд на статуэтку в костлявых руках Вэня, будто сравнивая слова Лайэн с реальностью. Двигаясь по хранилищу, укладывая на место вещи, привезенные из Сиэтла, он горько сожалел о том, что не смог сам в полной мере насладиться мудростью и познаниями Вэня до того, как ослабело его зрение и осязание. И теперь вся его бесценная наука досталась этой… незаконнорожденной.