Как две капли воды - Стил Даниэла

Кобыла Джеффа тоже испугалась, но слишком устала, чтобы вновь выкинуть такой же трюк. Зато лошадь Оливии совершенно обезумела при очередном раскате грома и, отпрыгнув в сторону, взвилась в воздух, перелетев через живую изгородь. Она приземлилась на все четыре ноги, оставив позади беспомощное тело, распростертое на земле. Даже такой маленький мальчик, как Джеффри, с первого взгляда понял, что девушка без сознания.

– Оливия! Олли! – заплакал он, но не спешился, из опасения, что не сумеет вновь вскочить в седло. Немного погодя мальчик, судорожно всхлипывая и втянув голову в плечи, под проливным дождем отправился к конюшне.

Чарлз и конюх, увидевшие странную картину, вышли на дорогу, но, прежде чем успели добиться хоть слова от рыдавшего Джеффа, заметили мчавшуюся кобылку Оливии с болтавшимися поводьями. Она с разгону влетела в конюшню, пока Джефф лихорадочно пытался объяснить, в чем дело. Гром… молния… лошадь… упала… изгородь…

И прежде чем Чарлз успел опомниться, Роберт был уже в седле.

– Вы ездите верхом? – спросил он. Чарлз кивнул, поставил сына на землю и взял у него поводья. И хотя измученная кляча не хотела передвигать ноги, седлать другую лошадь не было времени.

Роберт немедленно понял, где были бедняги, когда произошло несчастье, и Чарлз с бешено бьющимся сердцем последовал за ним. Они ехали сквозь струи дождя, пока не отыскали Оливию. Это оказалось нелегко – она почти сливалась с землей. Коричневая амазонка насквозь промокла, темные волосы разметались по грязи. Мужчины спешились и наклонились над девушкой. Она была смертельно бледна и, казалось, не дышала. Чарлз едва не сошел с ума при мысли о том, что Оливии, возможно, уже нет в живых. Господи, что он скажет Джеффу и Эдварду с Викторией?!

– Она… – прошептал он, но голос потерялся в завывании ветра. Роберт повернулся к нему, покачал головой и кое-как объяснил, что должен привезти коляску.

– Оставайтесь с ней, – велел он. – Я сейчас вернусь. Нужно вызвать доктора.

Чарлз встал на колени и, приложив ухо к груди девушки, понял, что она дышит, хотя слабо и неровно. Сбросив пальто он попытался укрыть ее от дождя и, к собственному изумлению, понял, что плачет. Как она могла поехать верхом в такой гололед! Ведь это Джефф мог лежать здесь… Нет, Оливия никогда не допустила бы такого! Недаром она посадила мальчика на полумертвую клячу, которой не под силу перескочить даже канавку!

Чарлз неотрывно смотрел на девушку, и в груди шевельнулось что-то теплое и мучительно-болезненное, как при думах о Сьюзен. Именно это он всегда чувствовал, когда разговаривал с ней. Такая же неизменная доброта, великодушие, забота о других, смех в глазах… И именно это так больно ранило, словно кинжал, вонзившийся в сердце, напоминая о том, что он потерял два года назад. Малыш прав: сестры совсем разные. Виктория, такая необузданная, вольная душа, невероятно чувственная и в то же время равнодушная. Он хотел укротить ее, обуздать, но в душе сознавал, что никогда не полюбит. Но эта женщина… то, что он ощущал, глядя на нее, побуждало немедленно бежать куда глаза глядят. Никогда больше никому не подарит он свое сердце, чтобы не позволить судьбе украсть у него самое дорогое.

Для него брак с Викторией куда безопаснее. Оливия бесконечно ему ближе. И если умрет сейчас… если умрет… он не вынесет еще одной трагедии. Это несправедливо, неправильно, он не должен ничего к ней испытывать. Не теперь… Но что бы ни случилось, он обязан жениться на ее сестре.

– Оливия, – позвал он, наклонившись, плача как дитя в порыве любви к ней и ненавидя себя за это. – Оливия…

Она шевельнулась, открыла глаза, и Чарлз нечеловеческим усилием взял себя в руки. Она непонимающе уставилась на него, словно не узнавая.

– Не двигайтесь, вы упали и сильно ушиблись, – предупредил он, перекрикивая свист ветра.

Она промокла до костей, несмотря на пальто, которое держал над ней Чарлз, пытаясь хоть немного защитить от дождя. С него тоже капала вода, каштановые волосы слиплись, слезы мешались с дождевыми каплями. И тут Оливия внезапно вспомнила.

– С Джеффом ничего не случилось? – едва шевеля губами, выговорила она. Перед глазами все плыло, так что Оливия с трудом различала черты наклонившегося человека, и лишь через несколько секунд сообразила, кто перед ней. Она даже попыталась улыбнуться, но голова слишком болела.

Не волнуйтесь, все в порядке. Он послал нас Она хотела кивнуть, но поморщилась и закрыла глаза. И хотя его до смерти пугали собственные чувства к ней, он все же был твердо убежден, что поступает правильно, женясь на Виктории. Слишком опасно любить женщину, подобную Оливии. Можно легко отдать ей сердце и душу. Брак же с Викторией ничем ему не грозит. Она интригует его, но и только. Но Оливия, с ее любящей, щедрой натурой, просто уничтожит его.