Золотой мираж - Дейли Джанет

– Негодник, – Кит больно толкнула его кулачком в плечо. – Как не стыдно тебе напоминать об этом? Ведь мне было всего восемь лет.

– Ты меня тогда тоже больно отлупила, – ответил он, потирая плечо, но губы его улыбались.

– И поделом тебе. Зачем ты сейчас вгоняешь меня в краску?

– Вот как? – Он округлил от удивления глаза. – Разве ты не помнишь, как мне потом пришлось выдумывать разные небылицы, чтобы объяснить фингал под глазом! Ты здорово отдубасила меня в тот буранный вечер.

– Да, теперь вспомнила! – радостно воскликнула Кит.

– Что ж, мы квиты? – Беннон поднял свою кружку в знак примирения.

– Квиты, – согласилась Кит, и они чокнулись.

Прихлебывая остывший кофе, она, чуть отодвинув сумочку на сиденье, села.

– Нам нередко доводилось оставаться в этом доме на ночь в обществе миссис Хэтч, когда мы были уже постарше, помнишь?

– Да, наши родители считали, что это куда безопаснее, чем добираться домой в метель.

– Пожалуй, они поступали разумно. – Кит, подняв глаза, посмотрела на потолок. – А спальни наверху ты, конечно, используешь как кладовки для ненужных вещей?

– Нет, я превратил их в небольшую отдельную квартирку и сдаю ее одному из учителей местной школы.

Кит, взглянув на кружку в руках, задумчиво промолвила:

– Помнишь горячий шоколад, который всегда находился для нас у миссис Хэтч, и пакетик воздушного зефира?

– ...И огонь в камине, чтобы, надев зефир на прутик, сунуть в огонь и сделать его хрустящим, – напомнил Беннон. – Ты иногда поджаривала его до черноты.

– Так он вкуснее и хрустит громче, – улыбнулась Кит. – А свой ты любил подрумяненным.

– И поэтому не измазывался, как ты.

– Но мой был все же вкуснее. – Кит с грустью вздохнула. – С тех пор я не помню, когда пробовала зефир. Надо было попросить Полу купить его в городе. Она изъявила желание сделать необходимые покупки в продуктовых лавках, а Джон вызвался сопровождать ее, пока я буду занята у тебя в конторе.

Кит взглянула на свои часики.

– В таком случае нам следует заняться делами, не так ли? – сказал Беннон и пожалел об этом. Его слова словно повисли в воздухе, как некая преграда между ними. Он встал и обошел стол.

– Ты хотел, чтобы я посмотрела какие-то бумаги? – Кит взяла в руки сумочку и повернулась к столу.

– Прежде всего нам следует уладить дела с налоговой службой и заполнить все формуляры.

Пружины старого кресла жалобно скрипнули, когда Беннон опустился в него. Он открыл папку, вынул какой-то документ и протянул его через стол Кит.

Взглянув на многостраничную копию деклараций, Кит пробормотала:

– Надеюсь, ты не потребуешь от меня, чтобы я во всем этом разобралась? Над самыми элементарными вопросами я Бог знает сколько ломаю голову.

– Все не так страшно, Кит, – успокоил ее Беннон, листая свой экземпляр и не замечая скептической гримаски на лице Кит. – Как я уже говорил тебе по телефону, ты наследуешь шесть тысяч долларов, освобожденных от налогообложения, все остальное облагается налогом. Основная проблема – определить общую стоимость поместья твоего отца.

– И как же ее решить? – спросила Кит, с недоверием глядя на колонки цифр.

– Начнем с ранчо. Оценщик, которого я пригласил, оценил дом, амбар, загон для скота и другие постройки в семьдесят тысяч долларов. В последние пять лет максимальная цена на землю удерживалась в пределах ста двадцати долларов за акр. Итого, общая цена земли и строений составляет пятьсот пятьдесят тысяч долларов. Если присоединить сюда страховку, поголовье скота и личные вещи и вычесть платежи под закладные и долги, если они у него имелись...

Но после того, как Беннон назвал общую сумму в пятьсот пятьдесят тысяч долларов, Кит больше не слушала его. Неужели это все, что она имеет? Она пыталась скрыть свое разочарование.

Конечно, полмиллиона долларов – неплохие деньги, но она надеялась на большее. Содержание матери в больнице и оплата услуг врача уже обошлись ей почти в сто тысяч долларов. Если не будет осложнений, ее мать, как сказал врач, может прожить еще не один десяток лет. Кит надеялась, что, продав ранчо, она сможет спокойно обеспечить ее дальнейшее пребывание в больнице и лечение. Видимо, надежды ее были напрасны. Теперь ей казалось более разумным не продавать ранчо, а извлекать из него доход и хотя бы частично покрывать затраты на лечение матери.

Эта мысль несколько успокоила ее. Ей совсем не хотелось расставаться с отцовским ранчо.