Не в парнях счастье - Веденская Татьяна

– Нет, ну что-то же случилось! – возмущались они. – Нам что, пытать тебя?

– Согласна на пытку сном, – иронизировала я.

– Она просто до самого утра занималась любовью! – гадала Леночка. – Дикой и необузданной.

– С нашим велосипедистом? – скептически кривилась Танечка.

Я же только молчала. Сейчас я меньше, чем когда-либо, была готова обсуждать перспективы своей теперь уже не вполне личной жизни. Изменения произошли глобальные, и если до этого дня вся затея казалась все-таки эфемерной и нереальной, то теперь все приобрело совершенно конкретные формы. И это значит, что скоро о нашем с Владимиром союзе на деловой основе узнают все. И жизненно важно хорошенько продумать и согласовать, что мы будем говорить. Как объяснять наши с ним специфические деловые отношения? И так как думать в таком состоянии я просто физически не могла, то только притворялась, что сплю детским сном. Хоть увольняйте, говорила я всем своим видом.

– И уволим! – грозилась Танечка, но даже она успокоилась под конец дня, видимо, догадавшись, что произошло что-то серьезное. И решив выяснить это позже или каким-то другим, шпионским методом. Может быть, она стала бы даже за нами наблюдать, но Владимир пришел за мной как и обычно, в той же примерно одежде, с тем же примерно выражением лица, с бутылкой воды в одной руке и букетом в другой.

– Отличная маскировка! – оценила я, забирая у него цветы. – Наши куры только и делают, что ждут моих сплетен. А так можно сказать, что все идет по первоначальному плану. Ты задурен настолько, что уже даришь мне цветы. Все тип-топ!

– Умно, – хмыкнул он. – Не думал об этом в таком вот контексте.

– Тогда зачем ты… – не поняла я.

– Ладно, давай лучше примем за основу твой вариант, – смутился он.

– Нет уж, объяснитесь, мистер Тишман!

– Мадам Сосновская, я только… я хотел сказать, что я очень благодарен вам за… за возможность, – речь явно не была отрепетирована и не годилась ни к черту.

– Что-что? – хихикнула я.

– Короче, бери цветы и не капризничай. Это просто был акт доброй воли, жест мира и дружбы.

– И жвачки? – продолжала юродствовать я. – Помнишь, как в детстве: мир, дружба, жвачка!

– У нас с тобой вообще-то детство протекало с разницей в пятнадцать лет, – сухо напомнил он. – Тогда вообще не было такого понятия, как жвачка. Разве что смолу с деревьев жевали, но я не любил.

– Странно, – удивилась я.

– Что я смолу жевать не любил?

– Нет, – засмеялась я. – Смолу жевать – это дикость какая-то. Но я действительно никогда не замечала этого твоего возраста. Ты такой… такой…

– Подтянутый? – подсказал он. – Это да. И ты будешь подтянутой тоже. Я тебе обещаю. Физическая нагрузка – это основа здоровой жизни, так что и ты, и наш будущий ребенок просто обязаны следовать моим простым правилам.

– Звучит угрожающе, – покачала головой я. – Что еще ты припрятал в шляпе, фокусник? Каких кроликов?

– Давай дойдем до дома и поговорим, – с таинственным видом произнес он и больше не сказал ни слова. Я шла молча, вдыхая аромат роз, и думала, что хоть они и подарены мне в благодарность и все такое, а Сосновский мне вообще никогда не дарил цветов. Ни в благодарность, ни в любовь. Единственный мой букет – букет невесты, и тот я покупала сама, потому что Сосновский наотрез отказался заниматься вопросами свадьбы. Он считал, что раз уж он готов на мне жениться, все остальное я должна сделать сама.

– О чем ты думаешь? – неожиданно спросил меня Владимир.

– Ни о чем, – буркнула я и отвернулась. Интересно, как Сосновский отреагирует на эту мою затею. Наверное, будет смеяться. Сидеть на своей кухне на первом этаже, пить пиво, смотреть в окно и говорить Катерине, какая я все-таки глупая.

– Будешь чай? – спросил Владимир, когда мы пришли к нему домой.

– Если честно, я бы лучше выпила кофейку.

– Кофеек – это для не собирающихся беременеть женщин. Ладно, садись, – смилостивился он и приготовил кофе в турке. Владимир замечательно варил кофе, я даже не понимала, как можно из зерен, турки и газовой плиты сотворить такое чудо. Я видела, как он что-то сыпал в турку, пока варил, но что? Загадка!

– Обалденно! – совершенно искренне воскликнула я. – Я буду две чашки. Могу сказать это сразу, так что если ты хочешь еще одну, придется ее сварить еще.

– Успокойся, я не буду отбирать у тебя кофе, – рассмеялся он. – Итак?

– Итак? – повторила я, странно волнуясь. Оказалось – совершенно зря. Пока я работала (читай, спала на клавиатуре компьютера), он сидел дома, думал, анализировал и составлял план. А так как Владимир умел думать и анализировать куда лучше многих (зная пять языков!), то его план можно было смело выполнять.