Сабрина - Делински Барбара

Сабрина, не перебивая, внимательно слушала его.

— Итак, я поехал один по ночному Нью-Йорку и довольно быстро добрался до условленного места, которое назвал звонивший. Это была автомобильная стоянка за многоквартирным домом. Там было темно и пусто — стоял лишь один «Катлэсс», короче, все было, как он сказал. Я припарковался, вылез из машины и стал ждать. Дверца «Катлэсса» распахнулась, и из машины вышел человек. В тот момент мы с ним находились на расстоянии примерно тридцати футов друг от друга. Я окликнул его — по телефону он сказал мне, что его фамилия Уэлш. Он тоже назвал меня по имени, после чего мы двинулись друг другу встречу.

У Сабрины расширились глаза, а ее рука, лежавшая у Дерека на шее, стала тяжелой, как будто налилась свинцом.

— Когда ты увидел у него пистолет?

— Я его не видел. Было слишком темно. Но когда расстояние между нами сократилось до десяти футов, мне показалось подозрительным, что он как-то странно держал руки. — Дерек не двигался. Все его тело словно окаменело. Он снова весь был там — на парковочной площадке, заново переживая случившееся. — Я так и не увидел пистолета. Я догадался о его существовании благодаря какому-то странному озарению свыше. Если хочешь, интуитивно. На долю секунды оружие предстало перед моим мысленным взором. — Он вопросительно посмотрел на Сабрину. — Я понятно говорю?

— Я в состоянии себе это представить.

— А вот прокурор так и не смог. — В глазах Дерека промелькнуло отчаяние. — Он спросил меня, почему я в ту минуту подумал именно о пистолете, а, к примеру, не о папке с бумагами, которые этот парень должен был мне передать.

— Но какое это имело отношение к делу?

— Я утверждал, что явился на встречу, не имея ни малейшего представления о том, что меня могут ждать неприятности. Прокурор же говорил, что я догадывался об опасности. В противном случае, заявил он, мне бы и в голову не пришло, что у этого человека может быть пистолет.

— Должно быть, он приравнивает невиновность к глупости, — сухо заметила Сабрина. — Стояла глубокая ночь. Ты был один и без оружия. Только дураку не пришло бы в голову, что дело, возможно, нечисто.

— Но я, Сабрина, ни о чем таком не думал. Все произошло слишком быстро, — Дерек с шумом втянул в себя воздух. — Уж и не знаю как, но я догадался, что у него пушка. Я прыгнул на него и вцепился ему в правую руку. Мы упали, покатились по земле, стали бороться, и тут пистолет неожиданно выстрелил. Этот тип дернулся, перевернулся на спину и больше уже не двигался.

Пульс у него зачастил. Держа руку у него на груди, она чувствовала, как сильно и часто бьется его сердце. Сабрина всмотрелась в его лицо. На лбу у него выступили крохотные бисеринки пота, а в глазах застыл ужас той ночи.

Впервые за время их знакомства Сабрина подумала о том, что Дерек, как ни крути, лишил человека жизни и ему, помимо всего прочего, приходится нести на себе и этот тяжкий груз.

Она обхватила его руками за шею и прижалась к его груди.

— Прости меня за то, что я затеяла этот разговор, — прошептала она. — Я не хотела, чтобы ты снова прошел через все это.

— Я вспоминаю об этом чуть ли не каждую ночь, — глухо сказал Дерек. — Так что разом больше, разом меньше, значения не имеет.

— Мне нужно было понять, как все это произошло.

— Только не вздумай об этом писать.

Сабрина отодвинулась и посмотрела ему прямо в глаза.

— Я хочу об этом написать, и ты об этом знаешь.

— А ты знаешь, что я не хочу, чтобы ты об этом писала.

— Будет лучше, если люди узнают о том, что ты думаешь по поводу всех этих событий.

— Ты не знаешь и половины того, что я об этом думаю.

— Я в любой момент готова выслушать твою историю целиком.

— А вот я не готов об этом рассказывать.

— А когда ты будешь к этому готов?

— Очень может быть, никогда.

— Никогда не говори «никогда», Дерек. Позволь мне влечь внимание общественности к твоему делу.

Дерек покачал головой, решительно отметая такую возможность.

— Не позволю. Сейчас, во всяком случае. Твое вмешательство может все испортить. Никто не вернет мне двадцать месяцев жизни, зато я могу заставить кое-кого за это…

Сабрина закрыла ладонью его рот, чтобы не дать закончить эту пугавшую ее фразу. Она даже отрицательно помотала головой, будто пытаясь внушить ему мысль, что месть — не выход. Все напрасно. Стоило ей убрать ладонь с его рта, как он подтвердил свое намерение отомстить.