Русская наследница - Знаменская Алина

— Пап, — погладила она бугристую ладонь отца, — как ты?

— Ничего, ничего, дочка. Все нормально. Зря ты нам с матерью тогда ничего не сказала. Что ж мы — деспоты какие, что ли?

— Я не поэтому, пап.

— Ну, вот что я тебе скажу, Катька. Не знаю — послушаешь ты меня или нет. До сих пор ты меня не больно-то слушала. Но теперь ты не одна. Ты о сыне думать должна. Не годится его, как кутенка, из дома в дом таскать. Понимаешь? У него свой дом есть — наша квартира. Я ему свою комнату отдам. Приходи и живи.

— Папа… Я, кажется, люблю Марата.

Катя сама удивилась тому, что сказала. Но тут же поняла, что это правда.

Катя сняла с отца шапку и положила на стол.

— Любишь? Люби. Кто же тебе не дает. А ребенка не тормоши, пока не определишься. Ты этого Марата сколько знаешь? Месяц? Два? То-то же. Эти новые русские… я и в глаза ему скажу: не доверяю я им. Деньги — вот их бог. Деньги, а не человек.

— Марат не такой.

— Вот когда убедишься, что не такой, — тогда и сходитесь. Ведь не убежит он от тебя, если любит?

— Я думаю, как лучше для Шурика… Ему у Марата будет хорошо. Там для ребенка все условия.

— «Условия»! — передразнил отец. — Ты что городишь такое? Ни привычек этого Марата не знаешь, ни манер, а туда же: условия. Ребенок твой к тебе еще не привык, бабку родную с дедом не знает, а ты ему уже отчима приготовила! «Условия»!

— Хочешь откровенно, пап?

— Валяй.

— Честно говоря, пап, мне последнее время стало неуютно у нас дома. И ты знаешь почему.

Отец засопел, завозил ладонью по столу:

— Знаю.

— А ты хочешь, чтобы я ребенка…

— Так… — Отец шмыгнул носом, развязал и снова завязал шнурок на шапке. — Катька, ты меня знаешь. Если я сказал, то…

— Пап, не надо, — поморщилась Катя.

— Не веришь… Я тебе скажу так: привезешь внука домой — пить бросаю! В рот не возьму.

Катя внимательно посмотрела на отца.

— Для тебя это так важно, пап?

Отец молча кивнул. Давно дочь не видела его таким… неравнодушным. Ей казалось, что отца уже перестало волновать все вокруг — дети, внуки, жена. Неужели это не так? Возможно, для него не все потеряно? Она покинула сторожку со сложным чувством. И буквально от порога увидела Марата с детьми: он вез их на сцепленных паровозиком санках. Сам возчик с ног до головы был в снегу, щеки Инги горели как два снегиря, но, что самое главное, Шурик заливисто хохотал! Вся компания вернулась в дом, одежду сняли и развесили для просушки. Потом пили чай все вместе, и Катя довила на себе вопросительные взгляды Шатрова. Когда дети уселись смотреть мультики, Шатров увел ее на кухню. Катя села за стол. Марат устроился напротив, положил голову на кулак.

— Ты что-то решила? — не выдержал он.

— Решила. Мы с Шуриком поживем пока у родителей. Марат еще некоторое время смотрел на нее, потом повернул голову и уставился в окно. Катя больше всего этого боялась. Пусть бы он горячо спорил, ругался… С этим она как-нибудь справилась бы. Но это его молчание… Оно волнует, вселяет неуверенность. Да что там — оно просто прожигает душу.

— Марат, не обижайся, пожалуйста. Так будет лучше, сам подумай. Нельзя нам вот так, сразу. Мы ведь с тобой не одни…

Он не сделал никакого движения головой. Смотрел и смотрел в окно. Хотя ничего особенного увидеть там не мог. Косой пеленой летел снег. Елки за окном плохо различались, как в пределах видимости близорукого человека. Однообразие и непрерывность картины почему-то подействовали на женщину удручающе. Она почувствовала внутренний страх, который быстро перерастал в панику. Страх того, что она может потерять любимого, которого так случайно обрела, похолодил ей руки. Она порывисто поднялась и подбежала к Шатрову. Обняла его крепкую шею и прижалась щекой к затылку.

— Ты мне не веришь? — тихо спросил Марат.

— Дело не в этом. Я ужасно хочу любить и верить! Мне кажется, отними у меня эту веру сейчас, и я не смогу жить. Поэтому я хочу удержать то, что у нас есть с тобой сейчас. Давай не будем ничего менять. Пусть останется все как есть. Хотя бы какое-то время.

Марат вздохнул, откинул голову на Катину грудь.

— Ты действительно этого хочешь?

— Я так решила.

Марат тряхнул головой, потянулся всем телом и встал.

— Гостей не ждали? — раздалось из прихожей, и Марат с Катей замерли, вопросительно глядя друг на друга.

— Дашка! — первая догадалась Катя и выскочила в прихожую.

Все в снегу, как два снеговика, в прихожей стояли Даша и Филипп.