Крутой парень - Голдсмит Оливия

— Но я с тех пор не ходил в горы, — говорил он, наблюдая за реакцией Саманты. — Нет, с удовольствием. С тобой. Отлично. Пока, Рут.

Джон повесил трубку.

— Извини, — сказал он и тут же вспомнил, что не должен ни за что извиняться.

— Ничего, — ответила она и нерешительно сделала пару шагов в кабинет. — Ну помнишь ту субботу, когда мы договаривались встретиться?

— Когда это было? — спросил Джон, который отлично помнил вечер, проведенный под дождем.

— Ладно, это неважно.

Джону показалось, что она покраснела. Неужели это возможно? Неужели он заставил покраснеть прекрасную Саманту, королеву маркетингового отдела?

— Я просто хотела предложить, — продолжила она неуверенно. — Может быть, мы сходим куда-нибудь сегодня вечером?

Джон оживился, но тут же напустил на себя озабоченный вид.

— Я бы с удовольствием, но лучше в другой раз. Я сегодня занимаюсь скалолазанием. — Он помолчал. Ему это начинало нравиться. — Ты ведь не ходишь в горы?

— Нет. Вообще-то нет. — Теперь замолчала Саманта. — Но я бы хотела попробовать.

— Можно как-нибудь это устроить, — равнодушно сказал Джон.

— Хорошо бы. Ты пойдешь сегодня обедать в кафетерий?

— Наверное, — ответил он.

Джон не добавил к этому ничего. Абсолютно ничего. Он молча наблюдал, как она нерешительно топчется на месте. Но когда она шагнула к двери, Джон заговорил:

— Кстати, Саманта, друзья зовут меня Джонни.

— Хорошее имя, Джонни, — ответила она. — Ты не потерял мой телефон?

Он слегка наклонил голову, но всего лишь слегка. И молча смотрел, как она выходит из кабинета и идет по коридору.

Затем Джон встал, спокойно закрыл дверь и запрыгал вокруг стола в безумном победном танце.

* * *

Только к вечеру, после окончания совещания и долгих утомительных телефонных переговоров, у Джона появилась возможность проглотить сандвич, оставить маме сообщение и сходить в туалет. Когда он собрался выходить из кабинки, до него донеслись голоса Рона и Дональда.

— Я не знаю, — говорил Рон. — Мне кажется, что он сам не видит выхода из тумана.

— Из тумана? Да он сидит в самой черной дыре самой черной ночью в черной Калькутте, — подхватил Дональд.

Рон и Дон были, пожалуй, самыми талантливыми из его сотрудников, но при этом светло-рыжие волосы Рона уже начинали редеть, а рост Дона не превышал метра шестидесяти, когда он стоял, выпрямившись. Блестящие головы, но никакого успеха у женщин. Они постоянно ходили вместе, и в «Микроконе» их все называли Рон-Дон. У Джона появилось сильное подозрение, что они говорят о нем.

— Привет, Джордж, — сказал Дональд. Значит, к ним еще кто-то присоединился. — Что это было с Джоном на совещании?

— Не знаю, но он сегодня использовал мозги меньше чем наполовину. Он ничего не мог сказать о том, как идут дела с базой данных, — ответил Джордж. — И это не моя вина, что не готов сетевой график.

Джон вздохнул. Это правда. Он не ответил ни на один звонок Джорджа.

Послышался шум воды, и Джон решил, что они ушли, но разговор продолжался.

— Он как-то изменился, — сказал Рон — или Дон.

— Ты имеешь в виду, что он не так активно участвует в поддержке базы? — спросил Джордж.

— Нет, дело не в работе. — Это был Дон — или Рон. — Я тоже заметил. Он иначе выглядит.

— Да. И девушки начали его замечать. Дженнифер сегодня улыбнулась, когда отдавала ему почту.

— Дженнифер улыбнулась обыкновенному смертному? — удивился Джордж. — Невероятно!

Потрясающе хорошенькой Дженнифер было не больше восемнадцати. Она работала в отделе доставки почты, и когда она разносила корреспонденцию, работа в «Микроконе» практически останавливалась.

— А знаешь, я думаю, что ты прав. Когда он выходил из кабинета во время совещания, все девушки провожали его глазами, — сказал Рон — или Дон.

— В смысле, как в голограммах с Иисусом? — спросил Джордж срывающимся голосом.

— Вроде того, но с сексуальным блеском в глазах.

Наступила пауза, и Джон стал надеяться, что они ушли. Но Дон продолжал. Видимо, он мысленно представлял себе что-то, потому что говорил очень медленно и вдумчиво.

— Мне кажется, что Джон стал очень… сексуальным.

— Голубой! Голубой! — завопили приятели.

Джон в своей кабинке покачал головой. Трудно поверить, что они зарабатывают больше ста тысяч в год.

— Замолчите вы оба! — огрызнулся Дон. — Разве вы не видите, какие здесь открываются возможности?