Иллюзии - Стоун Кэтрин

Найджел задумчиво взглянул на Лэнса:

– Сошел с ума? Возможно. Будет интересно понаблюдать за его реакцией, когда он узнает.

– Надеюсь, ты отдаешь себе отчет в том, что делаешь! Полагаю, у Фуше в запасе есть изощренные пытки для английских шпионов, которые злоупотребляют его именем.

Найджел продолжал разглядывать Лэнса, а потом произнес вкрадчивым голосом:

– Я известный специалист по изощренным пыткам.

* * *

Свечи оплыли. Время близилось к полуночи. Фрэнсис, откинувшись на спинку стула, взглянула на колонки цифр, потом прикрыла ладонью глаза. Что за странное занятие придумал этот человек для куртизанки! Найджел, к ее огромному удивлению, обучил Фрэнсис бухгалтерскому делу. В выстроившихся на бумаге рядах цифр, в их порядке и определенности таилась какая-то привлекательность. Несмотря на свой безумный план, Найджел находил время на занятия с ней. Зачем? Чтобы дать ей еще одно орудие для обретения независимости и затем сложить с себя всю ответственность за ее судьбу?

Фрэнсис закрыла бухгалтерские книги и направилась к себе в комнату. Найджел и Лэнс беседовали в прихожей. Она в нерешительности остановилась на пороге.

Найджел, как всегда, собирался уходить. С необычайно серьезным и сосредоточенным лицом он проверял пистолеты, спрятанный в сапог нож и нетерпеливо выслушивал Лэнса. Имена людей и названия улиц ничего ей не говорили. Лэнс прислонился к двери, разделявшей ее спальню и комнату Найджела. Он тоже собирался уходить. Черный картуз был натянут на его белокурые волосы.

– Понимаешь, – говорил Лэнс, – если бы Наполеон умер, то все закончилось бы уже завтра.

Найджел, вертевший в руках свой маленький пистолет, поднял на него глаза.

– Лэнс, меня не перестает удивлять твоя потрясающая наивность.

– Как ты можешь об этом так говорить? – подался вперед Лэнс. – Ты способен на нормальные чувства? Неужели ты не видишь, что творится вокруг? Именно этот человек – Наполеон – причина страданий всей Европы! Кто еще мог распорядиться казнить Катрин?

Найджел изо всех сил пытался сохранить спокойствие.

– Я делаю все, что в моих силах, Лэнс, чтобы оценить твои попытки спасти мою душу. Однако избавь меня от своих глубокомысленных рассуждений по поводу французской политики. Ваша работа, дорогой сэр, – собирать сведения. Вот и займитесь этим.

Лэнс вспыхнул и выскочил из комнаты, чуть не сбив Фрэнсис с ног.

– Почему вы это делаете? – спросила она.

Найджел сунул пистолет в карман. Он знал, что Фрэнсис стоит в дверях. Он всегда чувствовал ее присутствие. Стоило ей войти в комнату, как он становился излишне резким, раздраженным.

– Что делаю?

– Обращаетесь с Лэнсом как с назойливым ребенком?

Он опустился на стул и пристегнул шпоры.

– Неужели? Фрэнсис, наше положение здесь и так достаточно ненадежно. Даже без всех этих сентиментальных экскурсов в прошлое. Судьба тысяч простых людей может зависеть от успеха нашей миссии. Все эти бурные эмоции только мешают делу. Я хочу знать, кто выдал Катрин, потому что этот человек продолжает работать против Британии. Остальное к делу не относится.

– Не относится? Разве прошлое мертво? А что еще, кроме прошлого, делает нас людьми? Мечты нашей матери и нетерпение отца, энтузиазм учителя и первые разочарования. Кто мы без всего этого?

Он откинулся на спинку стула, вытянув вперед свои длинные, обтянутые черной тканью ноги.

– А о чем мечтала ваша мать, Фрэнсис?

Удивившись его вопросу, девушка подошла к темному окну. За стеклом раскинулся погруженный в глубокий сон Париж. Моросил мелкий дождик.

– Не знаю. Ничего необычного, наверное. Ее мир был ограничен заботами о доме. Она не была образцом учености или красоты. И ничуть не напоминала вашу мать.

– Мою мать? Да, она обладала всеми этими качествами, а кроме того, титулом маркизы. Это была милосердная и мудрая женщина. Все ее мечты и помыслы были о моем счастье. Но будь я проклят, если понимаю, каким образом они могут влиять на мою жизнь.

Фрэнсис взглянула ему в лицо.

– Не могут, потому что вы отвергли ее, правда?

Найджел немного помолчал, но в ответе его не слышалось шутливых или саркастических ноток.

– Если и так, то я сделал это не по своей воле. Думаете, мне нравится такая жизнь? Все это самоотречение и бессердечные уловки? Я бы с удовольствием проводил свои дни в праздности и развлечениях, подобно другим молодым повесам. Но моя мать всегда хотела удостовериться, что я исполнил свой долг перед страной, а отец считал, что будущий маркиз должен повидать мир. Наследник Риво не мог стать профессиональным военным, подобно Уиндхему и Лэнсу, но тут обнаружилось, что я обладаю специфическим даром – я умел читать шифровки. Когда в Маргейте поймали человека с зашифрованными донесениями, то лорд Трент обратился ко мне за помощью. Через час я уже ехал в Лондон. Это было больше четырех лет назад. В мое отсутствие неожиданно умерла мать. После ее похорон я отправился в Португалию, где мои способности пригодились Веллингтону.