Иллюзии - Стоун Кэтрин

Ее глаза сузились.

– Что? Неужели ты сомневаешься в моей способности уничтожить его?

– Я этого не говорил. Вы одержите победу, потому что у вас в руках все козыри и потому что он не подозревает о вашем существовании. Но я знаю, когда и кого следует бояться, и поэтому могу быть вам так полезен, мадам. – Он снова поклонился.

Несколько секунд женщина внимательно рассматривала свои руки. Длинные пальцы были унизаны кольцами.

– А шлюха в шелковых одеждах?

– Они делят комнату, но не постель. Мисс Вудард завалена приглашениями от мужчин, с которыми она познакомилась в замке Френвиля: музыкальные вечера, балы, прогулки в Булонском лесу. Риво поощряет их.

– Он хочет, чтобы она шпионила для него? – В голосе женщины проступило легкое беспокойство.

– Он старается избегать ее. Тем временем эта шлюха очень умело торгует шелком и пряностями. Она ведет и всю бухгалтерию.

Беспокойство уступило место откровенному смеху.

– В таком случае пора, Пьер! – Она повернулась к сидящему у стены человеку в цепях: – Вы не согласны со мной, майор Уиндхем?

Голос его звучал хрипло, но в его тоне по-прежнему сквозила насмешка:

– Вы ошиблись, моя красавица: трое мужчин – трое! – страдают из-за мертвой женщины.

– О Боже! – Она подошла к нему и коснулась его разбитого лица. – Вы устали от побоев? Пьер – нет. Ему это нравится. Не волнуйтесь, я переведу вас в другое место и не стану убивать. Пока. Когда Найджел присоединится к нам, он может решить, что вы ему еще пригодитесь.

Женщина провела тыльной стороной ладони по его щеке. Ее перстень оставлял за собой кровавый след.

– Разве вам не больно слышать, как мы обсуждаем судьбу ваших друзей? Вы не будете возражать, если я переселю вас в подвал? Никто не будет знать, что вы там. Они все думают, что вас нет в живых. Может, вы выполните мою просьбу и подарите мне свою любовь? Я могу доставить вам наслаждение вместо боли.

Уиндхем рассмеялся, преодолевая боль в разбитых губах.

– Никогда, – ответил он.

Пьер ударил его. С наслаждением.

Утро первого июньского дня очень напоминало март. Хмурое небо над голубыми парижскими крышами грозило пролиться дождем. Рано утром к дому на улице Арбр подъехала карета, запряженная четырьмя гнедыми лошадьми. Граф де Лекре заехал за Фрэнсис, Найджелом и Лэнсом. Надев лучшие костюмы, они отправились в путь, проехали мимо покинутых домов роялистов на бульваре Сен-Жермен, а затем мимо Дома инвалидов. Вдоль улиц выстроились ряды солдат, чтобы освободить дорогу для повозок, но вскоре Найджелу и его спутникам все же пришлось покинуть карету. Толпа аристократов потащила их за собой к месту, известному под названием Марсово поле. Там его величество император Наполеон собирался устроить большой военный парад и тем самым утереть нос всей остальной Европе, которая тщетно объявляла его вне закона.

Вслед за Лекре они пробирались на свои места. Фрэнсис прильнула к руке Найджела. Она села между ним и старым графом, а Лэнс занял место несколькими рядами выше. Как и в Фарнхерсте, Найджел защищал ее. Объявив ее своей дамой, он сохранил ей лошадь на охоте. Это обстоятельство также помогло ей отклонить все полученные предложения. Она не хотела становиться наложницей этих вежливых пожилых французов.

– Последний парад, – насмешливо прошептал Найджел на ухо Фрэнсис, – устраивался здесь в прошлом году в честь победы союзников. Присутствовал сам Веллингтон. Железный Герцог был немного смущен: он ненавидит пышность и помпезность. Наполеон, увы, обожает все это – прискорбная дань его низкому происхождению.

Она заглянула ему в лицо:

– Вы были здесь?

– Недолго. Я был вместе с казаками и играл роль одного из них. Мы развешивали свое выстиранное белье на деревьях, а наши кони паслись в парках. Затем я вместе с казаками вернулся в Лондон на церемонию празднования победы, где мы вызвали возмущение принца-регента. Через несколько месяцев я уехал в Вену. Однако можно смело утверждать, что в моде на казачьи шаровары есть и моя заслуга. – Он подмигнул девушке. – А теперь вы увидите нечто такое, что будет соперничать с королем-солнцем.

Найджел, казалось, излучал веселье и непринужденную галантность. Шутки его стали мягче, острые углы сгладились. Фрэнсис заставила себя отвести взгляд от его темных потеплевших глаз, прежде чем поддаться искушению и принять часть этой теплоты на свой счет.

Открытое пространство до самой Сены было до отказа забито тысячами парижан. Река превратилась в скопище заполненных зрителями лодок. В южной части Марсова поля располагалась огромная деревянная трибуна, украшенная алой тканью, знаменами и двумя трехцветными флагами. В центре на возвышении стоял трон императора. Множество гостей заполняли трибуну, а за ними выстроились тысячи офицеров и солдат в сверкающих мундирах.