Любовь не умирает - Беверли Элизабет

— Прочти, — тихо промолвил Джек.

Она пробежала взглядом по вашингтонскому адресу — судя по всему, какое-то частное сыскное агентство — и, смущенная, вопросительно подняла глаза. Он молча кивнул, и она вынула письмо.

«Уважаемый мистер Маккормик!

Я представляю брата и сестру, бывших Стивена и Шарлотту Маккормик, уроженцев Ричмонда, штат Вирджиния, в настоящее время Спенсера Мельбурна и Люси Кейни, проживающих в Вашингтоне, округ Колумбия, и Арлингтоне, штат Вирджиния. Они ведут поиски своего старшего брата, Джека Уильяма Маккормика, с которым были разлучены более тридцати лет назад. Проведенное расследование дает мне все основания полагать, что вы и есть этот брат…»

— О, Джек! — воскликнула она, отрываясь от письма. — Ты нашел их!

— Нет, это они нашли меня. Джорджия прочла письмо до конца. Она понимала, что это значит для Джека.

— Ты уже связался с ними?

— Нет еще.

— Почему?

— Я пока не готов.

— Но, Джек…

Он беспокойно заходил по комнате и вдруг почти упал на диван рядом с ней, словно ноги больше не держали его. Откинул голову на спинку, невидящим взором уставился в потолок и тяжко вздохнул.

— Помнишь, я говорил тебе, что в тот день, когда в приюте меня разлучили со Стиви и Шарли, я дал себе клятву?

У Джорджии защемило сердце при воспоминании об этой клятве, данной себе маленьким мальчиком.

— Да, ты поклялся, что обязательно отыщешь их и вы трое снова станете одной семьей.

— И я дал себе слово, что буду заботиться о них. — Джек яростно тряхнул головой. — И никто не сможет больше отнять их у меня. Никогда!

Впервые с момента их встречи после более чем двадцатилетней разлуки Джорджия явственно увидела в этом Джеке Маккормике того семнадцатилетнего парня, которого знала когда-то: по-прежнему напуганного, неуверенного в себе, не доверяющего целому миру. И печально улыбнулась, недоумевая: почему это удивляет ее? Столько лет она сама хозяйка своей жизни, но ведь и в ней жива частица той затравленной девочки, какой она была до знакомства с Джеком.

— Джек, но ведь двойняшкам сейчас за тридцать…

— Тридцать пять, — вставил он.

— Уже много лет они могут сами заботиться о себе. И никто теперь не отнимет их у тебя. Они давно совершеннолетние и могут делать все, что заблагорассудится.

— А может быть, им плохо. Может быть, нужна помощь, забота. Черт побери, посмотри, что сталось со мной!

— Ну, если эта шикарная заморская карета, на которой ты прибыл, — показатель, то, по-моему, ты добился в жизни успеха.

Он посмотрел ей прямо в лицо — глаза его гневно вспыхнули — и тихо произнес:

— Успех — понятие относительное. Ты и представить не можешь, через что мне пришлось пройти ради этого. Я лично должен убедиться, что с двойняшками все в порядке. А что, если их постоянно швыряли из одного места в другое, как меня? Или они попали к людям, которым на них наплевать, — как у меня было. Что угодно могло произойти… — Порывисто вскочив, он опять принялся мерить комнату большими шагами.

Джорджия молча следила за ним — пусть немного остынет. Странно, как просто оба они вернулись к прежним ролям: он — заведенного, озабоченного рассказчика, она — готовой выслушать утешительницы.

— Теперь у них другие имена, — начала она, решив, что Джек уже успокоился. — Значит, их воспитывали приемные родители. Жизнь их, возможно, сложилась неплохо. Из того, что так обошлись с тобой, еще не следует…

— Они оказались оторванными от семьи, — снова заговорил Джек, останавливаясь прямо перед ней. — Оторванными от меня! Жизнь их сложилась бы лучше, если б мы все были вместе.

— Тебе следует ответить, — не стала спорить Джорджия. — И встретиться с ними. Как можно скорее.

— Встречусь. Но не сейчас. Я не готов. И мне надо кое-что сделать. Выполнить одно данное себе обещание. Лишь после этого я смогу им ответить.

— Какое обещание?

Джек встретился с ней взглядом, и в глазах его засверкали грозовые молнии, но он безмолвствовал. Она открыла было рот, собираясь еще что-то посоветовать, но остановилась. Несомненно, Джек хорошо все обдумал и никакие ее слова не заставят его изменить решение. Аккуратно сложив письмо, она убрала его в конверт и протянула ему. Он молча взял конверт и водворил в карман куртки. Засвистела кофеварка, Джорджия пошла на кухню, налила две чашки. Устроившись на диване рядом с Джеком, искоса взглянула на него, все еще не в силах поверить, что это он, что он рядом и говорит так, словно и не прошло двадцати трех лет с их последней встречи. Джек сидел отвернувшись к окну, видимо поглощенный размышлениями о родных, — самое время рассмотреть его повнимательнее.