Лабиринты безумия - Бунич Игорь

Так и родилась операция «Гроза» , о которой Сталин подумывал с 1934 года. Оперативная разработка ее началась лишь в середине октября 1939 года. Нечего и говорить, что операция было совершенно секретной. Преамбула ее была проста, как и все гениальное: воспользовавшись войной Гитлера с западными демократиями, захватить Восточную Европу, Балканы и турецкие проливы, а по возможности – и саму Германию. Для этой цели оказывать Гитлеру всяческое содействие в борьбе с его мощными противниками, срывая любые попытки мирного урегулирования вспыхнувшей войны. Это был первый вариант.

Надо сказать, что Сталин до поры до времени Германии совсем не боялся, а боялся Франции. Оно и понятно – вождь был человеком своего времени и все его суждения сформировались в годы первой мировой войны. Он был убежден, что любой «крестовый поход» против СССР возглавит именно Франция. Потому так урезанно и выглядит первый вариант операции «Гроза», поскольку за линией Мажино находилась французская армия, которую Сталин считал самой сильной в Европе. Как только французы захватят обратно Рур, указывал вождь, тут надо и нам начинать.

Немцы, завязнув в обороне Рурской области, смогут оставить на востоке лишь ничтожные силы. Мы же наводим порядок в Восточной Европе, захватываем оставшуюся часть Польши и Восточную Германию, соединяясь французами где-нибудь на Эльбе.

Посвященные в план вождя, а их было пятеро – Молотов, Берия, Шапошников, Мерецков и частично Жданов зачарованно молчали. По мере разработки дальнейших вариантов «Грозы» в связи с резко меняющейся обстановкой в Европе список посвященных в нее лиц увеличивался, но никогда не превышал тридцати человек. Впоследствии в замысел были посвящены: Жуков, Мехлис, Кирпонос, Павлов, Деканозов и частично Маленков и Тимошенко.

Сталин жил операцией «Гроза». Любой его шаг во внутренней и внешней политике в период 1939-1941 гг. невозможно правильно понять без учета «Грозы» . Нам уже объяснили, что Сталин был величайшим преступником, безжалостным и коварным деспотом. Но почему-то никто не в состоянии сделать еще один простой вывод: Сталин был наиболее агрессивным из всех политических деятелей своего времени , не только более коварным, чем Гитлер или Муссолини. Оба последних были весьма склонны к авантюрам. Сталин же авантюр не любил. Он все тщательно рассчитывал.

Пока же, не теряя времени, необходимо захватить то, что удалось выторговать в ходе переговоров с немцами: Прибалтику и Финляндию. Но тоже не нахрапом, а осторожно, чтобы не раздражать мир. Однако если латышам и эстонцам сравнительно легко удалось навязать «союзные» договоры, сутью которых было размещение пятидесятитысячных контингентов советских войск на их территории, то литовцы и финны оказались более упрямыми, откровенно заявив Молотову, что предлагаемые Советским Союзом «договоры» являются ничем иным, как оккупацией.

С литовцами поступили хитрее. Вызвав в Москву министра иностранных дел Литвы Юозаса Урбшиса, ему предложили включить в состав Литвы Вильнюс и Вильнюсский край, ранее отторгнутый у Литвы Польшей и захваченный Красной Армией в ходе «освободительного» сентябрьского похода. Вторым же пунктом договора было опять же согласие Литвы на размещение гарнизонов Красной Армии во всех ключевых стратегических центрах республики, а равно предоставление СССР военно-морских и военно-воздушных баз на своей территории.

Отлично понимая, что судьба его страны уже решена германо-советским пактом, Урбшис пытался использовать все свое дипломатическое искусство, чтобы избежать оккупации, и уступил только под прямой угрозой немедленного вторжения. После чего Сталин оказал литовскому министру великую честь, дав посмотреть в своем личном кинозале свой любимый фильм «Волга-Волга». Однако упрямство Урбшиса не было забыто. Четырнадцать лет, которые пришлось провести бывшему министру иностранных дел в советских тюрьмах и лагерях, дали ему достаточно времени подумать о своем недостаточно почтительном поведении во время переговоров и о негативном отзыве о любимом фильме товарища Сталина.

Еще хуже повели себя финны. Они даже слушать не хотели о «миролюбивых» советских предложениях о вводе войск на финскую территорию для обеспечения их собственной безопасности, нагло заявив, что в состоянии сделать это сами.

Сталин начинал терять терпение, а это никогда и ни для кого добром не кончалось. Финнам предложили новый вариант: они уступают СССР Карельский перешеек, Аландские острова и полуостров Ханко, а взамен получают вдвое большую территорию в Советской Карелии. Однако финны снова отказались, видимо, не предполагая, что еще в июне штаб Ленинградского военного округа разработал план их оккупации. Раздраженный Сталин приказал в течение месяца подготовиться к вторжению в Финляндию.