100 великих россиян - Рыжов Константин Владиславович

Сам Иван поехал на Городище и начал там суд над теми новгородцами, которые до его прибытия были взяты под стражу. Это были владычные бояре, новгородские дети боярские, выборные городские и приказные люди и знатнейшие торговцы. С ними вместе привезли их жен и детей. Собрав всю эту толпу перед собою, Иван приказал своим детям боярским раздевать их и терзать «неисповедимыми», как говорит современник, муками, между прочим, поджигать их каким-то изобретенным им составом, который у него назывался «пожар». Потом он велел измученных, опаленных привязывать сзади к саням, шибко вести за собою в Новгород, волоча по замерзшей земле, и метать в Волхов с моста. За ним везли их жен и детей; женщинам связывали назад руки с ногами, привязывали к ним младенцев и в таком виде бросали в Волхов; по реке ездили царские слуги с баграми и топорами и добивали тех, которые всплывали. Так делалось каждый день в продолжение пяти недель.

Современники по-разному называли число истребленных жителей. В помяннике Ивана глухо записано о 1505 новгородцах. У Гваньини названо число 2770, кроме женщин и простого народа. Но в новгородской «повести» говорится, что царь топил в день по 1000 человек и в редкий по 500. Немцыопричники Таубе и Крузе доводят общее число жертв до 15 тысяч человек, Курбский называет еще большую цифру. Последствия погрома долго сказывались в Новгороде. Истребление хлебных запасов и домашнего скота произвело страшный голод и болезни не только в городе, но и в окрестностях его; доходило до того, что люди поедали друг друга и вырывали мертвых из могил.

Все лето 1570 г. свозили умерших кучами к церкви Рождества в Поле и погребали вместе с телами утопленных и всплывших на поверхность. В Псковской летописи общее число погибших доводится до 60 тысяч По возвращении царя в Москву продолжился розыск по новгородскому делу. К следствию было привлечено множество людей, в том числе прежние любимцы царя. Схватили обоих Басмановых, отца и сына, думного дьяка Висковатого, казначея Фуникова, князя Серебряного, Плещеева, князя Ивана Воронцова и других, рангом помельче — всего около 300 человек, пытали их всех и приговорили к смерти. В день казни 25 июля Грозный простил 180 человек из них, остальных казнил мучительным образом. Гваньини говорит, что для каждого осужденного царь придумал свою особенную казнь. Например, Висковатого подвесили за ноги и рассекли на части как мясную тушу, Фуникова обливали попеременно то кипящей, то ледяной водой, от чего кожа сошла с него, как с угря. На другой день были утоплены жены казненных, многих из которых перед смертью изнасиловали. Про Басмановых говорили, что по царскому приказу Федор сам убил своего отца.

Тем временем успех, сопутствовавший Ивану во внешних предприятиях, стал постепенно изменять ему Весна 1571 г. прошла в тревогах- ждали прихода крымцев. Земские воеводы с 50 тысячами войска стояли на Оке. Сам царь с войском опричников выступил в Серпухов. Но хан обошел все заставы и неожиданно явился за Окой со 120-тысячным войском Иван бежал из Серпухова в Александровскую слободу, оттуда в Ростов, бросив Москву на произвол судьбы 24 мая татары подошли к столице и зажгли предместья Сильный ветер быстро разнес огонь. В один день сгорел весь город за исключением Кремля Количество погибших жителей невозможно определить, но оно простиралось до нескольких сотен тысяч, так как в Москву сбежалось много народа из окрестностей. До 150 тысяч татары увели в полон Летом хан второй раз явился в русские пределы, но был отбит с большим уроном князем Михаилом Воротынским на берегу Лопасни. После этого страшного набега, напоминавшего худшие времена татарских нашествий, южным пределам стали уделять больше внимания; здесь образовали сторожевую и станичную службу из детей боярских, казаков и стрельцов, заложили городки Венев, Епифань, Чернь, Данков, Ряжск, Волхов, Орел, которые должны были сдерживать движение крымцев.

Во время ханского похода Иван находился в Новгороде. Возвратившись, он, по свидетельству англичанина Флетчера, отменил слово опричнина, которое с этого времени больше не употреблялось. Земское стало называться государственным, опричники стали называться просто дворовыми, равно как и земли, области и города, приписанные ко двору. Исчезли ненавистные для всех символы опричнины и черные костюмы самих опричников. С этого года видно также некоторое ослабление террора, хотя до конца его было еще далеко.