Последняя республика - Суворов Виктор

Скромная эта книжечка никак под стандарт будущих шпионов-дипломатов не подходила, ибо была рассчитана на миллионные солдатские массы, на людей, никогда иностранных языков не изучавших и слышавших иностранную речь только в фильмах про кривоногих фашистов: «Вы не есть говоришь правду!»

Разговорник — размером с пачку «Беломора». Каждому бойцу-освободителю — за голенище. В 1941 году подвезли миллионы пар кожаных сапог для освобождения, вот к каждой паре сапог — вроде приложения.

Меня разговорник привлек содержанием: ни слова об обороне. Все о наступлении. Названия разделов: «Захват железнодорожной станции разъездом или разведывательной партией», «Ориентировка нашего парашютиста» и т.д.

С помощью разговорника можно легко и свободно объясниться с местными жителями: как называется деревня? где источники воды? где топливо? пройдет ли грузовая машина? Можно зайти на телеграф и вполне доходчиво изъясниться: «Прекрати передачу — застрелю!» А можно потребовать, чтоб отпили глоток и откусили кусок перед тем, как его грызнет освободитель, чтоб воина нашего не отравили проклятые басурмане.

В 1941 году у немецких солдат такие же разговорники были за голенищами: «Мамка, млеко». «Мамка, яйки». Вот и нашим солдатикам вдоволь припасли. Раскрыл книжечку, нашел нужную фразу и можешь любопытствовать, кто состоит в отрядах SA. Незаменимая книжка! Правда, если мы воюем под Старой Руссой или Вязьмой, нам такая книжка без надобности. На кой нам изъясняться на немецком языке с новгородским или смоленским мужиком? Зачем красноармейцу в центре России на немецком языке спрашивать название деревни?

А фразы в книжке такие: «Назовите селение!», «Назовите город!», «Можно ли пить?», «Выпей сначала сам!», «Где топливо?», «Сколько скота?» и т.д. и т.д.

Воображение у меня резвое. Прикинул: вот началась «великая отечественная», вот наши солдатики защищают Родину, воюют на родной земле. Вот вошли в незнакомый город, нашли в разговорнике нужную фразу и первому попавшему мужику:

— Nennen Sie die Stadt!

А тот в ответ:

— Смоленск!

А наши ему:

— Sie lugen, падла!

Или зашли в деревню где-нибудь под Оршей, зачерпнули воды ключевой и молодухе: «Trinken Sie zuerst man selbst!»

Так ведь русская и не поймет. Это только если к немецкой молодухе обратиться…

А вопросы в основном — к населению: где спрятались полицейские?

Ясно, наши солдаты имели инструкции среди пленных выделять полицейских, солдат и офицеров СС, активистов СА. Только вот проблема: отряды СА действовали только на территории Германии. Под Брестом, Смоленском или Оршей их никак оказаться не могло. И совсем уж непонятный вопрос: где спрятались члены партии? Это членов какой же партии наши солдатики вознамерились отлавливать в 1941 году?

Так вот: разговорничек пригоден был только на территории Германии, только там эту книжечку и можно было применить. Не в Пропойске же спрашивать на немецком языке, как к ратуше пройти и где спрятался бургомистр?

В книге «День „М"“ я упомянул русско-румынские разговорники, которые в начале июня 1941 года получили солдаты 9-го особого стрелкового корпуса генерал-лейтенанта П.И.Батова. А для основной массы войск заготовили „Русско-немецкий разговорник“. В русско-румынском разговорнике главное: как добраться до источников нефти. Но и в русско-немецком главный вопрос не забыт — среди возможных ответов пленных немецких солдат и офицеров есть и этот: „Там нефтяные промыслы“. В Германии, насколько я помню из школьного курса, нефтяных промыслов не найти. Такой ответ мог дать только немецкий офицер или солдат, захваченный в Румынии.

Разговорник был подписан к печати 5 июня 1941 года. Отпечатан во 2-й типографии Воениздата НКО СССР им. К. Ворошилова, Ленинград, ул. Герцена, 1.

Наша армия и все государство работали с точностью часового механизма: подписали книгу в печать 5 июня, а уже 23 июня эти книжечки были захвачены передовыми немецкими частями в Лиепае, 25 июня — в Рава-Русской, 28 июня — под Минском. Захватывали вагонами. Сгоревшими, полусгоревшими, целыми. Распространить такие книжечки (если бы Гитлер не напал) можно было в войсках так же быстро, как и газету «Красная звезда». И по тем же каналам.

И все тут было мне ясно. Только вот… Почему в Ленинграде печатали? При нашей централизации… Да и распространять из дальнего северо-западного угла великой нашей Родины несподручно… Кроется ли за этим что-то?