Асканио - Дюма Александр

— А если я попрошу что-нибудь другое, вы мне поможете? — также шепотом спросил Бенвенуто.

— Да, — живо ответила герцогиня. — И клянусь, что бы это ни было, король исполнит вашу просьбу!

— А мне незачем просить соизволения короля на брак Асканио и Коломбы, — заметил Бенвенуто. — Вы сами попросите об этом, сударыня.

Герцогиня пренебрежительно усмехнулась.

— О чем вы там шепчетесь? — спросил Франциск I.

— Герцогиня была так добра, что вспомнила об обещании, данном вами, сир, на тот случай, если я вам угожу своим Юпитером.

— Мы тоже были свидетелями, ваше величество, я и канцлер Пуайе, — сказал, подходя, коннетабль. — Вы даже поручили мне и моему коллеге…

— Да-да, коннетабль! — весело прервал его король. — Я просил вас напомнить об одном обещании, если бы я о нем позабыл; честное слово дворянина, я прекрасно все помню! Итак, господа, благодарю вас за вмешательство, хотя оно и совершенно излишне. Ведь я обещал исполнить любую просьбу Бенвенуто, когда будет готов его Юпитер. Не так ли, коннетабль?.. Хорошая у меня память, канцлер?.. Требуйте, Челлини, я в ваших руках, только, прошу вас, поменьше думайте о своих заслугах, ибо они безграничны, и побольше о наших возможностях, ибо они весьма ограниченны. Требуйте всего, чего пожелаете, кроме нашей короны и нашей возлюбленной!

— Что ж, сир, — сказал Челлини, — если вы так милостивы к своему недостойному слуге, я воспользуюсь этим и попрошу вас только об одном: помилуйте беднягу школяра, который поссорился с виконтом де Марманем на набережной, против Шатле, и во время дуэли проткнул виконта шпагой.

Все придворные были поражены скромностью этой просьбы и в первую очередь госпожа д'Этамп; она изумленно глядела на Челлини, думая, что ослышалась.

— Черт побери! — воскликнул Франциск I. — Вы желаете не более и не менее, как заставить меня воспользоваться правом помилования, ибо еще вчера канцлер говорил, что преступник заслуживает виселицы!

— О сир, — воскликнула герцогиня, — я сама хотела вступиться за этого молодого человека. Дело в том, что я недавно имела вести от Марманя. Виконту гораздо лучше, и он просил меня передать, что сам искал ссоры со школяром… Как его зовут, маэстро Челлини?

— Жак Обри, сударыня.

— И что этот Обри ни в чем не повинен. Мой вам совет, сир, не спорьте с Бенвенуто и поскорее исполните его просьбу, пока он не спохватился и не попросил чего-нибудь большего.

— Хорошо, маэстро, будь по-вашему, — сказал Франциск I. — Недаром говорит пословица: «Кто дает быстро — дает вдвойне». Поэтому пусть приказ об освобождении отправят немедленно. Слышите, канцлер?

— Да, сир, все будет исполнено.

— А вас, дорогой маэстро Челлини, — продолжал Франциск I, — я попрошу зайти в понедельник в Лувр. Мы с вами потолкуем о мелочах, которыми с некоторых пор пренебрегает мой казначей.

— Но разве вашему величеству неизвестно, что двери Лувра…

— Ничего, ничего! Лицо, давшее этот приказ, отменит его. Это была военная мера, ну, а поскольку нас окружают теперь одни друзья, военное положение отменяется.

— Отлично, сир! — воскликнула герцогиня. — Но, если вы, ваше величество, так великодушны, выполните и мою просьбу, хоть я не имею ничего общего с Юпитером.

— Зато, сударыня, у вас много общего с Данаей,¹²⁷ — заметил вполголоса Бенвенуто.

— В чем же заключается ваша просьба, сударыня? — спросил Франциск I, не расслышавший колкости Челлини. — И поверьте, герцогиня, наше желание угодить вам неизменно и не зависит от случая, пусть даже самого торжественного.

— Благодарю вас, сир! Я прошу ваше величество оказать честь господину д'Эстурвилю и в понедельник на будущей неделе подписать брачный контракт моей юной подруги мадемуазель д'Эстурвиль и графа д'Орбека.

— Но какая же это милость? — воскликнул Франциск I. — Это удовольствие, и прежде всего для самого короля; я еще останусь вашим должником, сударыня, клянусь вам!

— Значит, сир, условлено: в понедельник? — переспросила герцогиня.

— В понедельник, — ответил король.

— А разве не жаль, герцогиня, что к этому торжественному дню у вас не будет заказанной вами Асканио золотой лилии? — спросил вполголоса Бенвенуто.

— Конечно, жаль, — отвечала госпожа д'Этамп. — Но что ж поделать, ведь Асканио в тюрьме.

— Да, но зато я на свободе, — возразил Бенвенуто. — Я охотно закончу лилию и принесу ее вам, сударыня.