Травяной венок. Том 2 - Маккалоу Колин

«Пусть Геркуланум заплатит за это», – написал Сулла Катулу Цезарю.

Второе сообщение пришло через всю страну из Апулии от Гая Коскония:

«После исключительно легкого и спокойного путешествия я высадил мои легионы в зоне соленых лагун вблизи рыбацкой деревушки Салапии ровно через пятьдесят дней после отплытия из Путеол. Все прошло в точности, как планировалось. Мы выгрузились ночью в полной тайне, напали на рассвете на Салапию и сожгли ее дотла. Я убедился, что все жители в этой местности были убиты, так что никто не мог сообщить о нашем прибытии самнитам.

От Салапии я пошел к Каннам и взял их без боя, после чего перешел реку Ауфидий и двинулся на Канузий. Пройдя не более десяти миль, я встретил большое количество самнитов, которых вел Гай Требатий. Битвы нельзя было избежать. Поскольку я уступал им в численности и местность была неудобна для меня, столкновение было кровопролитным и стоило многих жертв. Но и Требатию тоже. Я решил отойти в Канны, прежде чем потеряю больше солдат, чем могу себе позволить, привел войска в порядок и снова перешел Ауфидий, преследуемый Требатием. Тут я понял какую уловку можно применить. Изобразив, что мы впали в панику, я спрятал войска за холмом на каннском берегу реки. Трюк сработал. Уверенный в себе, Требатий начал переходить Ауфидий, несколько нарушив строй своих войск. Мои люди были спокойны и готовы продолжить битву. Я приказал им пробежать полный круг, и мы напали на Требатия, когда он находился в реке. В результате римляне одержали решительную победу. Имею честь сообщить тебе, что пятнадцать тысяч самнитов были убиты при переходе через Ауфидий. Требатий и немногие уцелевшие бежали в Канузий, который приготовился к осаде. Я принудил их к этому.

Я оставил пять когорт моих людей, включая и раненых, перед Канузием под командованием Луция Луццея, а сам, взяв оставшиеся пятнадцать когорт, пошел на север, в земли френтанов. Аускул Апулий сдался без боя, как и Ларин.

В момент, когда я пишу этот рапорт, я получил известие от Луция Луццея о том, что Канузий капитулировал. Следуя данным мною указаниям, Луций Луццей разграбил город и убил всех поголовно, хотя, Гаю Требатию снова удалось ускользнуть. Поскольку мы не имеем возможности возиться с пленными, и я не могу позволить, чтобы в конце моей колонны тащились вражеские солдаты, полное истребление всего в Канузий очевидно было для меня единственным выбором. Надеюсь, это не вызовет твоего неудовольствия. Из Ларина я продолжу движение в сторону френтанов, ожидая известий о твоих собственных перемещениях и твоих дальнейших приказов.»

Сулла отложил письмо с большим удовлетворением и позвал Метелла Пия и его двух старших солдатских легатов, поскольку эти молодые люди себя превосходно проявили.

Сообщив им известия от Коскония и терпеливо выслушав их восторженные излияния (он никому не говорил о путешествии Коскония), Сулла стал отдавать новые приказы.

– Пришло время заняться самим Мутилом, – сказал он. – Если мы этого не сделаем, он нападет на Коскония с таким численным преимуществом, что ни одного римлянина не останется в живых, а это слишком скудное вознаграждение за столь храбро проведенную кампанию. Из моих источников информации известно, что в данный момент Мутил ожидает, что сделаю я, прежде чем примет решение, идти ему на меня или на Гая Коскония. Мутил надеется, что я поверну на юг, на Аппиеву дорогу и сосредоточу свои войска вокруг Венусии, которая достаточно сильна, чтобы привлечь все мое внимание на продолжительное время. Как только он получит подтверждение своим предположениям, он обратится в сторону Гая Коскония. Поэтому сегодня мы снимаемся с места и отправляемся на юг. Однако с наступлением темноты мы сменим направление и совершенно сойдем с дороги. Между нами и верховьями Волтурна расположена неровная и холмистая местность, но именно там мы должны пройти. Самнитская армия уже давно стоит лагерем на полпути между Венафром и Эзернией, но Мутил не подает никаких признаков движения. Нам придется проделать трудный марш, прежде чем мы доберемся до него. Тем не менее, друзья, мы должны быть там через восемь дней и полностью готовыми к битве.

Никто не пытался возражать. Сулла всегда гонял свою армию немилосердно, но после Нолы моральный дух солдат поднялся, и они чувствовали, что под командованием Суллы справятся с чем угодно. При разграблении Экланума солдат удивило то, что Сулла не взял из скудной добычи для себя и своих командиров ничего, кроме нескольких женщин, и к тому же не самых лучших.