Ветер с севера - Вилар Симона

Эмма невольно коснулась шрама на скуле, оставленного кулаком варвара. Она видела, как Ролло взял щит и, протерев его, стал бриться, глядя в него как в зеркало. Она отметила, что делает он это левой рукой, и нахмурилась, вспомнив, что Пипина Анжуйская всегда строго отчитывала молоденькую сестру Агату, которая тоже была левшой, добавляя, что все истинные христиане пользуются правой рукой, а левши – дьяволово семя. Но скромная и бессловесная сестра Агата (упокой, Господи, ее смиренную душу), с ее кроткими серыми глазами и ласковой улыбкой, была сущий ангел, Ролло же, обладавший неимоверной силой, подвижностью, дьявольским громким смехом и топорными ухватками, был сам сатана.

«Хоть бы ты перерезал себе глотку, язычник!» – пожелала Эмма, наблюдая, как он скребет кожу сверкающим свежеотточенным лезвием.

И в самом деле – Ролло, вздрогнув, отвел от лица кинжал. С довольной улыбкой Эмма увидела, что струйка крови стекает по его подбородку и Ролло, склонившись к своему отражению, разглядывает ее. Неожиданно он повернулся и посмотрел прямо в ее сторону. Эмма в страхе спряталась за ставнем. «Неужели он почувствовал мой взгляд? Воистину, это сам нечистый!»

Она долго не осмеливалась взглянуть на своего врага, пока ее внимание не привлек лязг стали. Осторожно приблизившись к окну, она увидела, как Ролло, держа в каждой руке по мечу, ловко отбивался от двоих наседающих на него норманнов. Схватка их была столь яростной, что девушка не сразу поняла, что это всего лишь потешный бой. Ролло нападал, отступал, парировал удары. Молнии клинков сверкали сквозь поднятую сражавшимися пыль, то скрещиваясь со звоном в брызгах искр, то со свистом рассекая воздух. Несмотря на то, что на ярла наступали с двух сторон, он отбивался со спокойной уверенностью и даже порой кричал что-то шутливое своим противникам. Его литые мускулы перекатывались под смуглой блестящей кожей, сплетаясь, как змеи. Несмотря на внушительную комплекцию, викинг двигался удивительно легко, пожалуй, даже грациозно. Каждое его движение выдавало звериную гибкость и силу мышц. Несмотря на то, что бой был потешным, силы и стремительности его ударов хватило бы, в случае небрежности противников, чтобы тотчас отправить их в иной мир или, при благоприятном исходе, тяжело ранить. Но и противники Ролло не уступали ему в мастерстве. Столпившиеся вокруг викинги возбужденно шумели, подбадривая бойцов. Привлеченные схваткой дети с восторгом глазели на нее, хлопая в ладоши и смеясь. Даже возившиеся со скотиной женщины бросили работу, приблизились и застыли, не в силах отвести взгляд.

Эмма вдруг тоже поймала себя на том, что, как завороженная, следит за поединком. Это поразило ее. Что могло быть захватывающего в опасной игре этих палачей? Она и раньше не раз видела, как бьются в селении парни на палках или упражняются, приезжая в Гиларий, вавассоры Фулька Рыжего. Ей нравилось наблюдать за ними, но ничего, кроме любопытства, она не испытывала. Сейчас же на какое-то время она даже забыла о своей ненависти к норманнам, захваченная красотой и совершенством поединка.

«Как грозная песня… Песня?.. – печально подумала она. – Боже, храни бедных франков от столь искусных воинов тьмы».

Она видела, как Ролло, не переставая улыбаться, поймал на сверкающее лезвие меча клинки своих противников, оттолкнул их и, отскочив, вновь ждал нападения, сверкая ослепительными зубами. Помимо воли Эмма испытывала смутное влечение к варвару и гневалась на себя за это. В конце концов она процедила сквозь зубы со ставшей уже привычной злостью:

– О, чтоб вы искромсали друг друга, пожиратели падали!

Но несмотря на то, что поединок длился довольно долго и продолжался в неослабевающем темпе, выносливость не подводила северных воинов, а ловкость и изощренность их выпадов, казалось, не имеют себе равных.

Наконец Ролло, увернувшись от одного из противников, свалил его неожиданным ударом ноги. Левой же рукой, отбив выпад, он задел мечом оставшегося на ногах бойца. Случись такое в настоящем бою, этот разящий удар мог бы оказаться смертельным, но Ролло успел умерить на полдороге силу клинка и отскочить в сторону. Однако на плече противника все же проступила кровавая отметина. Воины вокруг зашумели, громкими криками выражая одобрение предводителю, а тот, неудержимо смеясь, помог подняться упавшему викингу и подошел глянуть на рану другого, сделав по пути знак женщинам. Одна из них тут же приблизилась, и Эмма с негодованием узнала в ней Тетсинду.