Преступление - Уэлш Ирвин

— МИСТЕР! — закричал Рэй. Неизвестные бросились к нему, он, задыхаясь, стал объяснять, что-то друга поймали и мучают в туннеле.

Последовал невыносимо долгий спор на тему, бежать ли спосать Леса или поискать телефон и вызвать полицию. В конце концов остановились на первом варианте. Рэя трясло и тошнило от ужаса при мысли, что эти благонамеренные граждане могут против тройки отморозков. Туннель оказался дальше, чем представлялось Рэю. Не успели они подойти к устью, как оттуда появился Лес. Прихрамывая, он толкал перед собой велосипед. На грязном лице виднелись следы слёз и побоев.

Лес приблизился — и едва не прошел мимо, словно не замечал никого и ничего. Вероятно, он был в шоке.

— Ты цел? — спросил один из мужчин.

— Цел, — буркнул Лес.

Мучители успели бесследно скрыться. Рэй молча радовался, что они вышли с другого конца туннеля. Взрослые хотели вызвать полицию, но Лес твердил, что он в полном порядке.

Мальчиков проводили до шоссе, откуда до дома было совсем близко.

— Что они сделали? — боясь услышать правду, спросил Рэй.

Лес стоял к нему в профиль, молча смотрел вверх. Слезы прочертили несколько светлых дорожек в липкой грязи на его щеках. — Они тебя били?

Лес вздрогнул, повернул голову и посмотрел на Рэя Леннокса так, словно видел впервые.

— Да, Рэйми. Только велосипед мой им все равно не достался.

— А больше они ничего не сделали? Потому что я подумал...

Лицо мальчика исказила ярость.

— Над нами поиздевались! Да, поиздевались. — Лес всхлипнул, в следующую секунду ярость нахлынула снова. — И тебе, Рэйми, лучше об этом помалкивать. Никому ни слова, слышишь?

-  Я и не собирался говорить, — возразил Рэй.

— Ни Кертису, ни маме, ни даже папе, — твердил Лес. — Поклянись!

— Честное слово... Но надо же в полицию заявить.

— На фиг полицию! — рявкнул Лес прямо Рэю в лицо. — Поклянись, Рэйми!

— Клянусь, — произнес маленький Рэй Леннокс.

В тот вечер он сидел у себя в комнате и смотрел в окно. На небольшом столе, за которым он обыкновенно делал уроки, были разложены учебники. А еще там были два листа бумаги — заявление в одну из самых престижных школ Эдинбурга и список классических литературных произведений, которые Рэй должен был прочесть к вступительному экзамену в эту школу. Рэй порвал заявление на мелкие кусочки, скомкал список литературы, запихал бумажки в карманы шортов цвета хаки, а шорты — в нижний ящик комода, чтобы больше никогда не надевать.

Рэй не слышал, как в комнату вошел отец — он всё смотрел в окно. Оглянулся только на покашливание. Отец указывал на учебники.

— Вот куда тебе надо глядеть, а не в окошко. Там одни развалюхи да сопляки, больше ничего.

1986

Данную Лесу клятву Рэй сдержал; они больше никогда не появлялись у Колинтонского туннеля, никогда не говорили о случившемся. Только один раз — в 1986 году, в пятницу, в начале мая.

Родители Леса переехали в Клермистон, у Леса с Рэем теперь не совпадали расписания занятий. Ленноксы выкупили муниципальную квартиру, выгодно продали ее и перебрались в скромный частный жилой комплекс в Колинтон-Мейнс. Мальчикам было почти по шестнадцать, они подливали водку в кока-колу и пили вместе с Ширли Фини и Карен, девочками из района Оксгангс, с которыми познакомились на дискотеке в ночном клубе «Бастер Браун». Отношения продвинулись до объятий и поцелуев. Лесу этого было недостаточно; неудовлетворенный, он стал принуждать Карен к минету, становился все настойчивее; дошло до прямых угроз и неприкрытой агрессии. Карен упиралась; ее очевидный страх заставил Рэя Леннокса вспомнить произошедшее в туннеле. Рэй вдруг осознал, что они с Лесом — чужие люди, их связывает только футбол. Поведение Леса пугало Рэя до тошноты, Лес же злился: где, дескать, мужская солидарность, почему не требуешь минета от Ширли? Рэй отвел Леса в сторону, подальше от совершенно сбитых с толку девчонок, и спросил:

- Помнишь туннель? Помнишь троих отморозков?

— Ну, помню, и что? Они-то здесь при чем?

Однако Леннокс заметил, что Лесу стыдно, и продолжал наступление. Он смотрел Лесу прямо в глаза — и тот в конце концов не выдержал взгляда.

— Скоты, — прохрипел Лес Броуди. — Попадись они мне теперь...

То была не пустая угроза. После рокового дня в туннеле Рэй и Лес оставались друзьями, но Лес изменился. Необузданная агрессия стала частью его натуры, подобно ржавчине, разъедала нежную прежде душу. Взять хотя бы чаек. Лесу нравилось стрелять по чайкам. Но и Рэй Леннокс изменился. Учителя в школе называли его замкнутым, угрюмым. Нет, Рэй не вошел, подобно Лесу, в компанию хулиганов. Он был одиночкой. Отчужденным. Не от мира сего.