Музыка горячей воды - Буковски Чарльз

Наутро Майра проснулась первой, вылезла из постели, поставила кофе и принесла Луи кофе с коньяком.

– Пошли,- сказала она.- Я хочу тебя познакомить с моим другом Альбертом. Альберт – он очень особенный.

Луи выпил кофе с коньяком, потом они побарахтались немного. Было хорошо. У Луи над левым глазом взбухла очень большая шишка. Он встал с постели и оделся.

– Ладно,- сказал он,- пойдем.

Они спустились на лифте, дошли до Альварадо-стрит и сели в автобус на север. Пять минут ехали спокойно, а потом Майра дернула шнурок. Они вылезли, полквартала прошли пешком, потом зарулили в старый бурый многоквартирник. Поднялись на один пролет, свернули по коридору за угол, и Майра остановилась у квартиры 203. Постучала. Донеслись шаги, и дверь открылась.

– Привет, Альберт.

– Привет, Майра.

– Альберт, познакомься – это Луи. Луи – это Альберт.

Они пожали руки.

У Альберта их было четыре. И четыре плеча к ним. Две верхние имели рукава, две нижние были просунуты в дыры, прорезанные на рубашке.

– Заходите,- сказал Альберт.

Одной рукой Альберт держал стакан – скотч с водой. Другой – сигарету. В третьей руке у него была газета. Четвертая – та, которой он пожал руку Луи,- ничем не была занята. Майра сходила на кухню, взяла стакан и налила Луи – бутылка лежала у нее в сумочке. Затем села сама и принялась пить прямо из горла.

– Ты о чем думаешь? – спросила она.

– Иногда просто опускаешься на дно ужаса, задираешь лапки – а все равно никак не сдохнешь,- ответил Луи.

– Альберт изнасиловал толстую даму,- пояснила Майра.- Видел бы, как он ее всеми своими руками облапал. Ну и видок был у тебя, Альберт.

Альберт застонал – видимо, ему стало тоскливо.

– Допился до того, что его из цирка выгнали,- допился и донасиловался. Даже из цирка, ебаный в рот, выперли. Теперь живет на пособие.

– Никак мне в общество не вписаться. Я не расположен к человечеству. У меня нет желания подчиняться норме, нет приверженности ничему, подлинной цели в жизни нет.

Альберт подошел к телефону. Он держал трубку в одной руке, «Ежедневную программу скачек» – в другой, сигарету – в третьей, а стакан – в четвертой.

– Джек? Ну. Это Альберт. Слушай, я хочу Хрусткую Мощь, два на победителя в первом. Дай мне Пылающего Лорда, два по всем в четвертом, Молотобойное Правосудие – пять на победителя в седьмом. И еще Благородную Чешуйку – пять на победителя и пять по месту в девятом.- Он повесил трубку.- Тело меня грызет с одной стороны, а дух – с другой.

– Как у тебя на бегах, Альберт? – спросила Майра.

– Поднялся на сорок дубов. У меня новая игра. Я как-то ночью ее вычислил, когда не мог заснуть. Лежу – и тут она мне открылась, как книжка. Если у меня все станет еще лучше, мои ставки принимать не будут. Я, конечно, всегда могу съездить на ипподром и поставить там, но…

– Что, Альберт?

– Ох, елки…

– Ты о чем, Альберт?

– ТАМ ЖЕ ПЯЛЯТСЯ! БОГА РАДИ, НЕУЖЕЛИ ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ?

– Прости, Альберт.

– Не проси прощения. Не нужна мне твоя жалость!

– Ладно. Без жалости.

– Ты такая тупая, что так бы тебе и вмазал.

– Вмазать – это ты запросто. Столько рук как-никак.

– Не искушай меня,- сказал Альберт.

Он допил, потом сходил и смешал себе еще. Потом сел. Луи ничего не говорил. Нужно, решил он, что-нибудь сказать.

– Тебе, Альберт, боксом бы заняться. Две лишние руки – это же будет ужас.

– Не остри, козел.

Майра начислила Луи еще. Посидели, помолчали. Затем Альберт поднял голову. Посмотрел на Майру.

– Ты с этим парнем ебешься?

– Нет, Альберт, не ебусь. Я же тебя люблю, сам знаешь.

– Ничего я не знаю.

– Знаешь, Альберт,- я тебя люблю.- Майра подошла и села Альберту на колени.- Ты такой обидчивый. Я тебя не жалею, Альберт, я тебя люблю.

Она его поцеловала.

– И я тебя люблю, малышка,- сказал Альберт.

– Больше, чем любую другую?

– Больше, чем всех других!

Они опять поцеловались. То был до ужаса долгий поцелуй. В смысле – до ужаса долгий для Луи, который просто сидел со стаканом. Затем поднял руку и дотронулся до шишки над левым глазом. Тут ему немного скрутило кишки, он ушел в ванную и долго, медленно срал.

А когда вернулся, Майра и Альберт стояли посреди комнаты и целовались. Луи сел, взял бутылку Майры и стал смотреть. Верхние руки Альберта держали Майру в объятиях, а нижние задирали ей платье на талии и пробирались в трусики. Когда трусики с нее спали, Луи еще раз хлебнул из бутылки, поставил ее на пол, встал, добрел до двери и вышел вон.