Таинственная река - Лихэйн Деннис

— Мне всегда казалось, что это происходит как-то иначе, — сказал Дэйв.

— Что именно?

— Взросление. Ведь, повзрослев, ты и чувствуешь себя иначе. Ты чувствуешь себя мужчиной.

— А ты себя чувствуешь кем-то иным?

Дэйв усмехнулся.

— Разве, лишь иногда. Да и то на короткое время. Но, честно говоря, я не ощущаю большой разницы между тем, каким я был в восемнадцать лет, и тем, что я есть сейчас. Я часто просыпаюсь и спрашиваю себя: «У меня есть ребенок? У меня есть жена? А как все это произошло?», — Дэйв почувствовал, что язык его словно одеревенел от выпитого, голова кружилась, все плыло перед глазами; ведь уже очень долгое время во рту у него не было ни крошки. Но ему необходимо было все объяснить. Сделать так, чтобы Вэл увидел и понял, кем Дэйв является на самом деле; сделать так, чтобы понравиться Вэлу. — Мне кажется, что наступит такой день, когда это чувство станет постоянным. Понимаешь? Однажды ты проснешься и поймешь, что ты повзрослел. Почувствуешь, что на тебе лежит ответственность за многое, как на этих отцах семейств, которых показывают по телевизору в старых фильмах.

— Таких, как Уорд Кливер? — уточнил Вэл.

— Ну. Или как эти шерифы, ты знаешь о ком я… Джеймс Арнесс и другие парни. Они настоящие мужчины. И все время ведут себя как мужчины.

Вэл согласно кивнул и приложился к пивной кружке.

— Один парень в тюрьме как-то сказал мне: «Счастье приходит к тебе на мгновение, а потом уходит, и надо ждать следующего мгновения. И, может быть, придется ждать годы. Вот что печально», — Вэл подмигнул и продолжил, — «печаль находит». — Он потушил сигарету, вдавив ее в пепельницу. — Мне нравится этот парень. Он говорит чертовски правильные вещи. Пойду принесу еще выпить. Ты как, будешь? — Вэл встал со стула.

Дэйв отрицательно мотнул головой.

— Еще не допил это.

— Так давай, — подбодрил его Вэл. — Кутить так кутить.

Дэйв посмотрел в его как блин круглое, улыбающееся лицо и ответил:

— Конечно, кутить так кутить.

— Ну и отлично.

Вэл хлопнул его по плечу и направился к стойке.

Дэйв видел, как он болтает с одним из портовых рабочих, дожидаясь выпивки. Да, пришло ему в голову, здешние мужчины знают, что такое быть настоящим мужчиной. Мужчины, никогда и ни в чем не сомневающиеся; мужчины, никогда не задумывающиеся над тем, правомерны ли их действия и поступки; мужчины, никогда не задумывающиеся над тем, как отнесутся к ним окружающие, или над тем, чего окружающие ожидают от них.

Все это страх, подумал он. Именно страх, который он чувствовал постоянно и которого не чувствовали они. Страх вселился в него в детстве — вселился навсегда, а вслед за страхом в него вселилась и печаль. Страх прочно обосновался в Дэйве и не собирался его покидать, а поэтому Дэйв все время боялся: боялся что-то сделать не так, боялся показаться болваном, боялся показаться невоспитанным и глупым, боялся быть плохим мужем, плохим отцом, боялся, что он вообще не мужчина. Страх так долго обитал в нем, что он уже не представлял себе, что такое жизнь без страха.

Сигнальная лампа, висевшая над входной дверью, ярко вспыхнула и закачалась; ее яркий свет полоснул прямо по глазам. Дэйв несколько раз моргнул, успев рассмотреть в дверном проеме лишь силуэт очередного посетителя, вошедшего в зал. Это был большой, грузный человек в кожаном пиджаке. Он слегка смахивал на Джимми, но был намного выше, толще и шире в плечах.

В действительности это и был Джимми, и Дэйв понял это, когда дверь за вошедшим захлопнулась, а его зрение вновь стало нормальным. На Джимми был черный кожаный пиджак, надетый поверх темного свитера с высоким воротом, и брюки цвета хаки. Он, кивнув Дэйву, сразу направился к Вэлу, все еще стоявшему у стойки. Он что-то сказал Вэлу на ухо, а тот, повернув голову, посмотрел из-за плеча на Дэйва и что-то сказал Джимми.

Дэйва начало мутить. Он, был уверен, что мутит его потому, что он слишком много выпил на пустой желудок. Но, кроме этого, было и еще что-то, что исходило от Джимми, от того, как он кивнул ему, и от выражения его лица — отрешенного и в то же время решительного. И почему, в самом деле, он напялил на себя столько одежды, ведь он выглядит так, как будто со вчерашнего дня прибавил в весе не меньше десяти фунтов? И какая нужда занесла его на ночь глядя сюда, в Челси, ведь завтра утром похороны его дочери?

Джимми подошел к их столику и сел на стул Вэла, стоявший напротив Дэйва.

— Как дела? — спросил он.