Слово - Уоллес Ирвин

— Уверен, что, время от времени, он предоставлял консультации, — ответил на это профессор Обер. — Даже представить себе невозможно, чтобы такая находка, как папирусы Иакова, не попали ему на глаза. Этому должно быть какое-то объяснение.

— Интересно, какое же объяснение?

— Поговорите с вашими доктором Дейчхардтом или мсье Уилером. Ведь это они нанимают переводчиков. Они должны знать. Или же повстречайтесь с профессором Монти. Он тоже наверняка будет знать.

— Так, — весьма неуверенно ответил Ренделл. Но тут же до него дошло, что до Уилера, равно как и до других издателей в Майнце, добраться будет невозможно. Профессор Монти на пенсии в Риме, его точно так же трудно достать. Внезапно ему в голову пришла мысль. — Профессор, у меня появилась идея, каким образом выяснить дело с настоятелем Петрополусом. Можно воспользоваться вашим телефоном?

Обер поднялся с дивана и указал на телефон, стоящий на своем столе.

— Пожалуйста, и не стану вам мешать. Я как раз хочу отнести папку с протоколами, заодно проверю, как там в лаборатории. Вернусь минут через десять. Не желаете, чтобы моя секретарша заказала вам разговор?

— Если вам не трудно. Попросите ее связаться с нашей штаб-квартирой в Амстердаме. Я хочу переговорить с мисс Анжелой Монти.

* * *

ОН РАЗГОВАРИВАЛ С АНЖЕЛОЙ несколько минут. В ходе разговора он выяснял, как выполняются данные им задания, имеются ли какие-то дела, требующие его внимания. И потом уже, как бы случайно, он задал свой вопрос:

— Кстати, Анжела, хочу спросить тебя еще вот о чем. После того, как твой отец сделал свое открытие, передавал ли он папирусы Иакова кому-нибудь из ведущих специалистов по арамейскому языку — или этим уже занялись издатели, когда находка перешла в их руки?

— Ну почему, мой отец, конечно же, давал папирусы на проверку экспертам. Отец сам достаточно хорошо читает на арамейском, чтобы понять ценность того, что нашел, но он просто не мог поверить себе. Так что пришлось обратиться к ведущим специалистам по семитским языкам.

— В Риме? Или он консультировался, где только мог?

— Повсюду. Это было необходимо. И результаты тебе известны. — После этого была краткая пауза. — А почему ты спрашиваешь, Стив?

— Ну мне просто любопытно.

— Просто любопытно? Теперь-то я знаю тебя лучше, Стив. Почему ты занялся арамейским языком?

Не было смысла удерживать тайну от нее, решил Ренделл. Сегодня утром Анжела доказала, что ей можно доверять полностью.

— Ну, у меня нет времени объяснять все подробности. Я нашел шпиона в нашем проекте. Это не доктор Найт. Некто другой. И вот уже от этого человека я узнал нечто такое, что может быть — скажем, не правильным переводом с арамейского — но оно создает необъяснимое несоответствие в тексте.

— Оу, такого не может быть! Слишком много специалистов по арамейскому языку, самые лучшие из живущих, изучали текст папирусов.

— Ага, это-то меня и беспокоит, — сказал Ренделл. — Консультации могли проводиться и не со всеми. Здесь, в Париже, я узнал от профессора Обера, что наилучшим специалистом по арамейскому языку является Митрос Петропулос, настоятель одного из монастырей на Горе Афон в Греции. И я не нашел его имени среди тех, кто работал на Воскрешение Два. Тебе это имя что-нибудь говорит, Анжела?

— Настоятель Петропулос? Естественно. Я лично встречалась с ним. Моему отцу было известно, что святой отец — это выдающийся специалист по арамейскому языку, и пять лет назад я с отцом отправилась на Гору Афон, чтобы там встретиться с настоятелем. Он был очень гостеприимным хозяином.

— И твой отец показывал папирусы Петропулосу?

— Конечно. Он просил настоятеля проверить и подтвердить подлинность арамейского текста. Это было незабываемое переживание. Монастырь — я уже забыла, какой точно — был такой живописный. Настоятель потратил массу времени на проверку и анализ сочинения. Отцу и мне пришлось остаться на ночь, есть эту ужасную пищу — думаю, это были вареные осьминоги — пока настоятель не закончил свою работу на следующий день. Сам он был потрясен находкой. Он говорил, что на земле ничто не сравнится с нею. И он полностью подтвердил ее подлинность.

— Ну, поверь, мне это приятно узнать, — расслабившись, сказал Ренделл. — Единственное, что меня заставляет недоумевать, почему доктор Дейчхардт не нанял Петропулоса вместо доктора Джеффриса с целью надзора над окончательным переводом. Мне кажется, что настоятель должен быть первым, кого следовало привлечь для этой цели.