Медленной шлюпкой в Китай - Мураками Харуки

Мое почтение.

Кстати, их значения на самом деле очень просты.

«V» и «U».

«V» и «U» — как дуэт комедиантов. Не один, так другой. Не второй, так первый. Чудный мир! Что бы я ни сказал, им все равно. Их интересует только то, насколько сильно мой голос колеблет воздух. Для них я существую, лишь когда колеблется воздух.

Разве это не прекрасно?

Смотришь на них, и хочется продолжать говорить — плевать, что.

Фу-у.

Кстати, на днях посмотрел один грустный фильм. История о комедианте, над которым никто не смеялся, сколько он ни старался шутить. Чувствуешь? Не смеялся ни единый человек.

И чем дальше я говорю в микрофон, тем отчетливей вспоминаю этот фильм.

Странное дело, да?

Исполни все то же самое кто-нибудь другой — и все будут кататься со смеху. Не странно? И вот что я подумал: разница эта, похоже, от рождения. Как у некоторых людей слишком торчат уши.

Иногда я думаю, как был бы счастлив, обладай я такой способностью. Придумываю всякие глупости и в одиночестве от них тащусь, но стоит рассказать кому-нибудь, и становится на удивление неинтересно. Ни капельки. Состояние такое, словно превратился в египетского песчаного человека. К тому же...

Ты не слышала о египетском песчаном человеке?

Да ты что? Ну слушай. Египетский песчаный человек родился египетским принцем. Давным-давно, когда возводили пирамиды и складывали сфинксов. Но у него было очень некрасивое лицо — нет-нет, действительно урод. Правитель решил избавиться от него и бросил на произвол судьбы в какой-то глухомани. Как ты думаешь, что было дальше? Он выжил — его воспитали то ли волки, то ли обезьяны. Что вполне банально. Другой вопрос — почему он стал песчаным человеком? Все, к чему прикасался песчаный человек, превращалось в песок. Свежий ветерок — в песчаную бурю, поток реки — в бархан, лужайка — в пустыню. Вот такая история. Приходилось слышать? Вряд ли. Еще бы, ведь я придумал ее сам. Ха-ха-ха.

Во всяком случае, пока я говорю, обращаясь к тебе, ощущаю себя таким вот песчаным человеком. И все, к чему я прикасаюсь, — песок, песок, песок, песок...

...Кажется, я слишком много говорю о себе. Но если задуматься, ничего не поделаешь. О тебе же я не знаю совсем ничего. А знаю лишь твое имя и адрес. Сколько тебе лет, какой у тебя доход, какой формы нос, толстая ты или худая, замужем или нет, — все это мне совершенно неизвестно. Но это и не важно. Наоборот, так даже лучше. Я хочу все устроить по возможности проще, как можно проще, одним словом — абстрактней.

Иными словами, вот есть письмо от тебя.

И мне этого достаточно. Как зоолог определяет по слоновьей какашке, подобранной в джунглях, рацион питания зверя и его повадки, вес и сексуальную жизнь, посредством лежащего перед собой письма я реально ощущаю такое существо, как ты. Конечно, без внешнего вида и запаха духов. Это как раз к черту. Существо — какое оно есть.

Твое письмо, признаться, очаровательно. Текст, взмахи кистью, знаки препинания, переходы на новую строку, стилистика — все идеально. Не выдающееся, но идеально.

За месяц я перелопачиваю около пятисот писем, но, честно говоря, такого волнующего письма мне раньше читать не приходилось. Я тайком забрал его домой, и перечитывал несколько раз. Затем последовательно проанализировал. Оно достаточно коротко, писать такое недолго.

Анализ привел меня к следующим выводам. Первое: в нем огромное количество запятых. На одну точку 6,36 запятых. Как считаешь, не многовато? Но не только это. Расстановка запятых — хаотична.

Только не подумай, что я над тобой издеваюсь. Я просто им тронут.

Тронут.

Причем дело не только в запятых. Все твое письмо, вплоть до последней кляксы, задирает и бередит меня.

Почему?

Потому что в конечном итоге тебя в этом письме нет. То есть, история, несомненно, присутствует. Девушка (если хотите, женщина) купила по ошибке пластинку. Она подозревала, что на пластинке совсем другие мелодии, но окончательно поняла, что хотела купить другую, лишь спустя неделю после покупки. Продавщица поменять пластинку отказалась. Остается только написать письмо с жалобой. Такая вот история.

Чтобы понять ее, мне пришлось перечитать письмо трижды. Почему? Потому что письмо твое совершенно отличается от всех жалоб, которые мы получали до сих пор. Если честно, то в твоем письме нет самой жалобы. Нет никаких чувств. Есть лишь одна история.

По правде говоря, ты застала меня этим письмом врасплох. Я никак не мог понять, какова его цель: жалоба или признание, декларация или же формулировка какого-либо тезиса. Твое письмо походило на репортажные снимки с места массового убийства. Без комментариев, без статьи. Одни фотографии. Там наобочине неведомой дороги в неведомой стране валялись мертвые тела.