Консультант по дурацким вопросам - Дивов Олег

«Ребята, понимаю, вопросов не имею», — сказал Миша. Заранее как следует «нагрузил» оператора, напинал всех остальных: кто просто морду в ту сторону повернет, уши лично отрежу!

Да-да-да, мы осознали, согласно закивала группа. Мы же не самоубийцы — эти ведь стрельнут и не почешутся, их еще потом наградят! Государственная тайна, чего тут не понимать. Секретное подразделение радиоэлектронной разведки. Интересно, они с этой точки всю Грузию прослушивают?.. Какие, блин, вы у меня умные! — восхитился Миша.

Но бдительности не терял. Если раньше он легко бросал своих на час-другой, убегая по делам в город, то с того момента, как группа зашла на территорию лагеря миротворцев, Миша буквально прописался на площадке. По уважительным причинам: тут все время ковырялись с оружием и техникой, и он помогал. Но косил одним глазом на оператора. Проворонил его выкрутасы перед танком и позади гранатомета лишь потому, что оттуда камера развернуться в неположенную сторону не могла никак.

Он был полон решимости торчать на площадке до победного конца.

Кто же знал, что осетинская массовка откажется играть грузинов. Кто бы мог подумать. Теоретически — Миша и мог. Но танкисты не ругались на то, что их машины ездят с грузинскими флагами, и он ничего не заподозрил.

Танкистам — что за печаль: они в интернациональных задрипанных комбезах да шлемофонах, и морду не видно. А массовке надо одеваться в чужую форму, напяливать натовские каски… Не будем, даже не проси.

Миша сначала оторопел, а потом вспомнил, как в его детстве трудно было уболтать московских детей играть «за фашистов». Это через сорок с лишним лет после войны. А тут кровавое противостояние тянулось почти двадцать, и настоящая бойня с резней совсем недавно — людей можно понять.

Главное, и нужно-то было двадцать бойцов, а по минимуму — десять.

Четвертая военная база показала себя во всей красе: Замполит отказался давать личный состав наотрез. Нету людей. На полдня? Все равно нету.

Миша бросился в город — авось повезет.

Но сначала поймал администратора и сказал:

— На тебя вся надежда. Смотри в оба. Это тебе не за клеем ездить. На площадке сейчас под сто пятьдесят человек народу. Ты должен видеть всех.

— Я слежу, — ответил тот просто, и Миша снова ему поверил.

Отчего бы не поверить в человека, которому заказывают сорок кило резинового клея — а он привозит шестьдесят. Будет толк из парня, будет.

На его счастье, в Цхинвале стоял отряд спецназа внутренних войск. Миша вспомнить об этом не успел — он просто несся по центру города, и ему на глаза попались два огромных полковника с вэвэшными петлицами. Спецура! Ах вы, родные!

— Стоп, Алан! Стоп!

Только встав рядом с полковниками, Миша понял, до чего же те действительно огромные. Уютно с такими людьми.

— Мужики, блин, помогите!

— А ты кто?..

Дальше разговор шел в темпе пулеметной очереди. Полканы, может, и рады были бы почесать языками, но Миша чертовски спешил.

— Блин, ребята! Вот такого знаете?..

— Знаем.

— А такого-то?

— Знаем. А ты сам вот такого знаешь?..

— Конечно!!! Телефон дать?..

— Блин! А этого знаешь?..

— И его знаю!

— А ты что здесь делаешь вообще?

— Кино снимаю! Христом-богом прошу, спасите!

— Да чего ты тарахтишь, объясни спокойно.

— Мужики, вот копия приказа министра обороны — а меня нахер посылают на четвертой базе…

— Да, блин, не повезло тебе, чувак. И чего надо?

— Дайте бойцов хотя бы десяток!

— А тебе нахрена?

— Блин, мне грузинов играть надо!

— Чё, правда? Гы-гы-гы!!!

— Вам смешно, а у меня жопа…

— Когда вернешь?..

— Через шесть часов!

— Типа, а-а…

— Командир! Проставлюсь! Не вопрос!

Вот тебе замполит, вот тебе десять бойцов, забирай.

Часом позже Миша, взопревший, но довольный, сидел в тенечке на территории южного лагеря. Все было чудесно. У казармы шла деловитая киношная суета и стоял танк, игравший теперь, для разнообразия, не грузинскую машину, а российскую.

Бээмпэшка, что охраняла страшно секретный разведпункт, таращилась на танк большими квадратными глазами через прицел. Она здесь такого еще не видела.

Тенечек, деревце… Открытый багажник «Форда Экспедишн»… Они прямо в багажнике и сидели, пили маленькими глотками прохладное вино. Идиллическая картина. Посередке Миша. Слева зам по вооружению отдельного разведбата Министерства обороны Южной Осетии (в гости приехал на своем понтовом «Форде», взглянуть, как его пластит взрываться будет, ну и вообще). Справа замполит спецназа российских внутренних войск. И с краешку примостился, кто бы вы думали, молодой майор, командир страшно секретного разведпункта. А чего, он не человек, что ли? Ему тут, наверху, скучно, и вдруг такая развлекуха да движуха, ну как не принять участие?

Арендованные на шесть часов солдатики, замазанные гримом до полной неузнаваемости, веселились под управлением сержанта. Им еще чуть-чуть денег подбросили, и они стали вовсе счастливы. Они снимаются в кино!

Вокруг царила атмосфера если не праздника, то всеобщего умиротворения. Ничего плохого случиться уже просто не могло — разве что война с Грузией или казарма наконец-то рухнет.

Даже художник по гриму ходил довольный. Солдатиков из спецназа его подозрительная внешность не напрягла ни капли. Ребята такое видели только по телевизору — а тут оно само пришло и давай им физиономии красить. А какие у него сапоги! А какие джинсы!..

Миша наслаждался моментом. Непринужденный разговор, чудесное винцо, замечательные мужики рядом. Часа два дня, скоро обед. И наконец-то удалось спрятаться в тень. Ходить сегодня в шортах и майке было нереально: пыль на площадке стояла столбом. Все надели рубашки с длинными рукавами и страдали. Мишу спасала его старенькая выцветшая «кукла» — комплект из редчайшего материала, лен-лавсана. Подарил один «замечательный мужик» давным-давно, и когда эта форма сносится, прямо хоть плачь. Она прочная, легкая, мягкая и проветривается. Шевроны спороты, погон нет и не было, потому что шили по английскому образцу, только расцветка — наш стандартный вэвэшный спецуровский камуфляж. В толпе военных Мишу, с его короткой стрижкой, могло выдать разве что полное отсутствие знаков различия, и то вблизи. Он идеально слился с пейзажем и народом.

Ему было хорошо.

Он не сразу понял, в чем дело, когда подбежал администратор и сказал, тыча пальцем в сторону:

— Слушай, а вот этот не наш!

Сцена 12-а

«РАССТРЕЛ МАШИНЫ»

Экст.

Реквизит: маш. «шестерка», корпуса машин — 3, покрышки от машин — 16.

Пиротехника: выстрел из танка.

— Кто не наш? — лениво спросил Миша. — Почему не наш?

— Это не из группы мужик. И не из массовки. Да и вообще какой-то не местный…

Миша посмотрел — и сначала удивился, потом разозлился. По площадке бродил такой добродушный лысый дедушка с пузиком, с седой бородкой, с длиннющим телеобъективом на фотоаппарате…

С сигарой в зубах.

Сигара Мишу просто взбесила. Больше, чем телеобъектив.

— Слышь, мужик! — крикнул он. — Иди сюда!

Чужак сделал вид, что не слышит. А может, и правда не слышал — до него было метров полтораста.

— Слышь, бородатый! Сюда — иди!

Бородатый повел ухом, косо глянул на Мишу, отвернулся и пошел в сторону машины. Стоп-стоп-стоп… Машина была как-то неправильно запаркована и сама была неправильная. «Опель Вектра», за группой ничего подобного не числилось.

Миша понял, что вся компания в багажнике уже не пьет вино, а смотрит на него.

— Херня какая-то, — сказал майор.

Точно, херня. Миша выбрался из багажника и двинулся вслед за чужаком.

— Уважаемый! Остановитесь, пожалуйста! Сюда идите!

Уважаемый сел в машину, закрыл дверь и завел двигатель.

Миша перешел на бодрую рысь, потому что — э-э, родной, ты куда это?..

Выезд с территории южного лагеря один: откатные ворота. За ними маленькая площадка, откуда в две стороны расходятся две дороги, обе в сторону Цхинвала, но очень разные. Левая — грунтовка. Каждый день по ней «Уралом» притаскивают бочку воды и привозят еду для страшно секретного подразделения. Что будет с дорогой, если по ней в течение полугода два раза в день катается армейский «покемон»? Правильно, он-то сможет по ней дальше кататься, ну и еще бронетехника. А на легковой «пузотерке» туда лучше не соваться.

Правая дорога, идущая мимо расстрелянного детского сада, где Мишу недавно пугали саперы, была выложена теми самыми аэродромными плитами. Но поскольку аэродромных плит немного, а население Цхинвала большое, и на всех желающих плит не хватало, побросали их на дорогу, как уже было замечено, не поперек, а в колею. Типа, кому надо — зарулит.