Слово - Уоллес Ирвин

Кафе-ресторан “Дони” было разделено на две части. Сам ресторан находился в помещении, что составляло продолжение первого этажа отеля “Эксельсиор”. Кафе же, чьи столики находились снаружи, занимало часть улицы Виа Витторио Венето от края подъезда в гостиницу до дальнего угла.

Само же кафе представляло собой два ряда столиков и стульев. С одной стороны опорной линией служила стена ресторана, с другой — припаркованные автомобили и оживленное движение по Виа Венето. Разделяющий голубые столики проход служил для посетителей и официантов.

Стоя сейчас в невыносимой жаре и рассматривая кафе, Ренделл был рад тому, что оно было защищено от солнца двумя синими навесами. В это время, перед самым полднем, оно выглядело достаточно привлекательно, хотя еще и ничего не обещало в успехе поисков Ренделла.

За столиками сидело очень мало посетителей — в основном, туристов, как догадался Ренделл. Сцена представляла собой чуть ли не натюрморт, и даже те, кто двигался, делали это крайне медленно. Эта чертова римская жара, подумал Ренделл, способна расплавить любые амбиции и инициативы.

С той малой информацией, что была в его распоряжении, следовало хорошенько продумать собственные действия. Итак, год и два месяца назад, как он полагал, именно Роберт Лебрун пригласил профессора Монти встретиться с ним. Следовательно, именно Лебрун должен был назвать имя “Дони” в качестве места их встречи. Если же он выбрал “Дони”, которое не было какой-то заурядной кафешкой, а действительно очень популярным, это случилось потому, что “Дони” было ему знакомо. Если это было правдой — конечно, все это могло быть совершенно и не так, но уж “если” — тогда и сам Роберт Лебрун должен был быть знаком для тех, кто здесь работает.

Ренделл изучал взглядом нескольких, похожих на сомнамбул официантов. Они были одеты в белые пиджаки с голубыми эполетами, высокие жесткие воротнички с темно-голубыми галстуками-бабочками, черные брюки; дополнительными аксессуарами служили меню в лавандового цвета обложках или пустые подносы. Возле двери между задними столиками, которая вела в ресторан и откуда сейчас доносились аплодисменты, стоял пожилой итальянец, в котором чувствовалось нечто начальственное. Он тоже выглядел очень торжественно — ярко-голубой пиджак, накрахмаленный воротничок и галстук-бабочка, брюки, надеваемые под смокинг — и он единственный выглядел живым. Старший официант, решил Ренделл.

Он сошел с тротуара, сразу же почувствовав облегчение в спасительной тени, и уселся за свободный столик лицом к улице. Через пару минут официант обратил на него внимание и легкой походкой протанцевал к его столу, положив перед Ренделлом меню в лавандового цвета обложке.

Открыв меню, Ренделл, как бы нехотя, спросил:

— А старшего официанта поблизости нет?

— Si, — ответил подошедший официант и подозвал пожилого:

— Джулио!

Джулио подошел очень быстро, держа наготове блокнот для приема заказов и карандаш.

— Что вам угодно, сэр?

Ренделл с отсутствующим видом продолжал изучать меню. Все в нем было перечислено дважды — на итальянском и на английском языке. Поначалу глаз остановился на Gelati <Мороженое>, но потом зацепился на Granita di limone — Лимонный щербет — 500 лир.

— Я хочу заказать щербет, лимонный, — сказал Ренделл.

Джулио отметил в своем блокноте.

— Что-нибудь еще?

— Нет, это все.

Джулио вырвал листок с заказом, вручил приготовившемуся официанту и забрал меню.

— Вообще-то говоря, — сказал Ренделл, — имеется еще кое-что, чего я хочу, но это уже никак не связано с вашим меню. — Он достал свой бумажник и вынул оттуда три крупного размера банкноты достоинством по 1000 лир. — Я американский писатель, и мне нужна кое-какая информация. Возможно, вы сможете оказать мне помощь.

На профессионально-каменном лице старшего официанта не отразилось ни тени эмоций. Зато глаза его приклеились к банкнотам в руке Ренделла.

— Вполне возможно, — сказал он. — Буду очень рад помочь вам.

Ренделл свернул деньги и сунул их в теплую руку старшего официанта.

— Джулио, как долго вы работаете в “Дони”?

— Пять лет, сэр. — После этого он сунул банкноты в карман, бормоча при этом:

— Grazie, сэр.

— А работали ли вы, то есть, я хочу сказать, не были ли вы в отпуске, в мае прошлого года?

— Ну конечно, сэр, — сейчас он был готов к услугам, вежливый, настроенный крайне дружелюбно. — Ведь это перед наплывом туристов, но все равно, работы очень, очень много.