Там, где в дымке холмы - Исигуро Кадзуо

Миссис Фудзивара по-прежнему смотрела на меня, кивая каким-то своим мыслям. Один из посетителей встал из-за столика, готовясь уходить.

Миссис Фудзивара направилась к нему. Это был аккуратный молодой человек в рубашке без пиджака. Они поклонились друг другу и завязали оживленный разговор. Молодой человек, застегивая свой портфель, что-то сказал, и миссис Фудзивара от души рассмеялась. Они снова обменялись поклонами, потом молодой человек исчез в дневной уличной суете. Я была благодарна за возможность успокоить свои чувства. Когда миссис Фудзивара вернулась, я сказала ей:

– Лучше, если я сейчас пойду. Вы очень заняты.

– Останьтесь и отдохните. Вы ведь только что присели. Я подам вам обед.

– Нет, спасибо.

– Послушайте, Эцуко, если вы сейчас не поедите, то еще не скоро сможете пообедать. А вы ведь знаете, как важно сейчас для вас питаться регулярно.

– Да, я понимаю.

Миссис Фудзивара пристально в меня всмотрелась:

– У вас сейчас столько хорошего впереди, Эцуко. Но вы чем-то огорчены?

– Огорчена? Ни капельки.

Миссис Фудзивара не сводила с меня глаз, и я нервно рассмеялась.

– Когда появится ребенок, – сказала она, – вы будете счастливы, поверьте мне. Из вас выйдет великолепная мать, Эцуко.

– Надеюсь.

– Так непременно будет.

– Да, – я улыбнулась ей в лицо.

Миссис Фудзивара кивнула, потом снова поднялась на ноги.

Внутри домика Сатико становилось все темнее (горел только один фонарь), и сначала я подумала, что Марико вглядывается в черное пятно на стене. Она наставила на него палец, и пятно сдвинулось. Только тогда я поняла, что это паук.

– Марико, не трогай – это нехорошо.

Она заложила руки за спину, но не отрывала взгляда от паука.

– У нас раньше была кошка, – сказала она. – До того, как мы сюда приехали. Она часто ловила пауков.

– Понятно. Нет, Марико, лучше не трогай.

– Но он не ядовитый.

– Нет, не трогай – он грязный.

– А кошка, которая у нас была, могла есть пауков. Что случится, если я съем паука?

– Не знаю, Марико.

– Меня стошнит?

– Не знаю. – Я снова взялась за шитье, прихваченное с собой.

Марико по-прежнему следила за пауком. Потом сказала:

– Я знаю, почему вы сегодня здесь.

– Я здесь, потому что маленьким девочкам нехорошо оставаться одним.

– Это из-за той женщины. Потому что та женщина может снова прийти.

– У тебя есть еще рисунки? Те, что ты мне сейчас показала, замечательные.

Марико не ответила. Она подошла к окну и уставилась в темноту.

– Твоя мама долго не задержится, – сказала я. – Может, покажешь мне еще рисунки?

Марико продолжала смотреть в темноту. Потом вернулась в угол, где сидела до того, как ее внимание привлек паук.

– Как ты провела день, Марико? – спросила я. – Рисовала?

– Играла с Атсу и Ми-Тянем.

– Отлично. А где они живут? В нашем квартале?

– Вот Атсу, – она показала на черного котенка возле себя, – а вот это Ми-Тянь.

Я засмеялась:

– Ах, вот оно что. Чудные котятки, не правда ли? Но разве ты не играешь с другими детьми? С детьми из нашего квартала?

– Я играю с Атсу и Ми-Тянем.

– Но тебе стоит попробовать подружиться с другими детьми. Уверена, они очень славные.

– Они украли Судзи-Тяня. Это был мой любимый котенок.

– Украли? Господи, зачем же они это сделали?

Марико принялась гладить котенка.

– Теперь у меня его нет.

– Может, он скоро найдется. Наверняка дети просто пошутили.

– Они его убили. Теперь Судзи-Тяня у меня нет.

– Ох, непонятно, зачем же они это сделали?

– Я кидалась в них камнями. Потому что они обзывались.

– Ну, Марико, зачем же кидаться камнями?

– Они обзывались. Ругали маму. Я кидалась в них камнями, а они забрали Судзи-Тяня и не отдали.

– Но у тебя есть другие котята.

Марико снова подошла к окну. Рост позволял ей облокотиться на подоконник. Она всмотрелась в темноту, прижавшись лицом к стеклу.

– Хочу выйти на улицу, – вдруг сказала она.

– Выйти на улицу? Но сейчас очень поздно, там темно. И твоя мама вот-вот вернется.

– Но я хочу выйти на улицу.

– Останься здесь, Марико.

Она продолжала смотреть в окно. Я попыталась разглядеть, что она там видит, но со своего места различала одну темноту.

– Тебе, наверное, надо быть добрее к другим детям. Тогда ты смогла бы с ними подружиться.