Сын цирка - Ирвинг Джон

Эта счастливица не заражена СПИДом, что подтвердили анализы. Кроме того, как обычно, он путешествовал по Индии с презервативами. Мадху не та особа, которая когда-либо станет об этом рассказывать, поскольку она не болтлива. В ее теперешнем положении у нее, может быть, и не появится такая возможность. Убеждение в греховности подобных мыслей давала ему не только потерянная невинность девочки. Ни с чем подобным в жизни он не сталкивался, во всяком случае, с такой аморальностью девчонки, приобретенной ею либо в борделе, либо, что еще более ужасно, в объятиях мистера Гарга. Что бы мужчина ни предпринял в отношении этой девочки, ему не придется ни за что расплачиваться. Во всяком случае, последствия за содеянное наступят не в этой жизни, разве что придется расплачиваться угрызениями совести. Такая перспектива впервые предстала перед доктором. Он решил не думать о ней и обратился к листу бумаги.

Мадху, не переставая, следила за доктором и по движению ручки, по-видимому, догадалась, что он ускользнул из приготовленной для него ловушки. Вдобавок она доела десерт. Девчонка встала с постели, голая подошла к Дарувалле и стала смотреть через его плечо, словно пытаясь прочесть написанное. Сценарист почувствовал, как ее волосы касались его шеи и щеки.

— Прочитайте мне вот эту часть, — попросила Мадху.

Она сильнее оперлась на Фарука, потянулась и дотронулась рукой до бумаги, коснувшись последнего предложения, написанного доктором. От нее сильно пахло йогуртом с кардамоном, доктор ощущал запах увядших цветов. Возможно, это был запах шафрана.

Сценарист начал громко читать:

— «Двое носильщиков в белых халатах бегут с телом Кислотного человека, который скрючился в положении неродившегося младенца на носилках. Его лицо обезображено болью. Из места промежности все еще поднимается дымок».

— В каком положении? — переспросила Мадху после того, как заставила его прочитать предложение снова.

— В положении неродившегося младенца в утробе матери, — пояснил Дарувалла.

— А кто этот Кислотный человек? — спросила девочка-проститутка.

— Это — человек, получивший шрамы от ожога кислотой, наподобие мистера Гарга.

На упоминание имени Гарга девочка никак не отозвалась. Доктор заставлял себя не смотреть на ее голое тело, хотя Мадху все еще прижималась к его плечу. Фарук почувствовал, что там, где она прижималась, он начал потеть.

— Дымок поднимается из какого места? — задала вопрос девочка-проститутка.

— Из его промежности, — ответил сценарист.

— А где она находится?

— Ты знаешь, где она расположена, Мадху. Иди спать, — скомандовал Дарувалла.

— Волосы опять отрастают. Можете потрогать, — сказала девочка, подняв вверх руку и показывая свою подмышку.

— Я и так вижу, что они отрастают. Мне не нужно их трогать, — ответил Фарук.

— Они отрастают повсюду, — произнесла Мадху.

— Возвращайся в постель, — повторил Дарувалла. Вскоре он уловил, как изменилось ее дыхание

Девочка наконец заснула. Через какое-то время доктор подумал, что может занять другую постель. Сил у него уже не было. Но еще не сомкнув глаз, Фарук почувствовал первые укусы. Блохи или клопы? Эти твари не прыгали, подобно блохам, и были незаметны. Вероятно, клопы. Мадху явно привыкла к ним и не замечала. Прикинув, он решил попытать счастья среди птичьего дерьма на балконе. Быть может, там уже сравнительно прохладно и москитов не будет. Когда доктор вышел на свой балкон, на соседнем стоял Мартин Миллс — он даже не ложился спать.

— В моей кровате миллион каких-то тварей! — прошептал миссионер.

— В моей тоже, — признался Фарук.

— Я не представляю, как это мальчику удается спать, ведь они его кусают и ползают по нему! — Будущий священник пожал плечами.

— Вероятно, здесь на миллион тварей меньше тех, к которым он привык в Бомбее, — сказал доктор.

Ночное небо заметно светлело. Вскоре оно станет цвета чая с молоком, такого же, как и земля. На фоне серо-коричневых тонов резко бросались в глаза ослепительно белые бинты на руке миссионера, кусок марли на его ухе.

— У вас очень экзотический вид, — скосил глаза доктор.

— Лучше бы на себя посмотрели. Вы хоть немного спали? — отозвался миссионер.

Учитывая, что дети спят крепко и совсем недавно заснули, мужчины решили проехаться по городу. В конце концов, мистер Дас ведь предупредил, чтобы они не приходили в цирк слишком рано и не помешали смотреть телепередачу. Вспомнив, что сегодня воскресенье, доктор представил, как во всех палатках цирковой труппы будут показывать «Махабхарату», популярный индийский эпос, который уже больше года передавали по воскресным утрам. Девяносто три серии продолжительностью по шестьдесят минут представляли собой грандиозное путешествие к воротам неба, где заканчивается сюжет эпоса. Сериал был наиболее удачным образцом «мыльной оперы», религия представала там в виде героических дел, бесконечных проповедей, интерес зрителей поддерживался нескончаемыми перипетиями с незаконнорожденными детьми, сражениями и похищениями женщин, герои внезапно теряли зрение… Во время этих телепередач ограбления достигали рекордного числа, поскольку преступники знали, что почти каждый человек в Индии привязан сейчас к телеэкрану. Доктор Дарувалла подумал, что миссионер-христианин мог бы позавидовать этой буддийской картине.