Хроника пикирующей старости – 1 - Олеандров Олеандр

Точка.

В этом рассказе…

Я не хочу больше вспоминать Степаненко. Ни очереди автоматных очередей которые разворотили его тело. И как умирающего офицера тащили на плащ палатке. Как на его могилу положили фуражку – с прострелянным орлом. Под звуки полкового оркестра, венков, слез. Как поднимали над его могилой – полковое знамя.

И как там, возле трупа Степаненко – незарытого и брошенного в поле, осталась ржаветь лишь его снайперская винтовка.

Одинокая и развороченная как и он, пулями тоже.

Я просто хочу чтобы подобные воспоминания с того света – не приходили ко мне больше.

Чтобы цензор перестал доводить мои произведения до абсурда – красивого, но абсурда. Без высоких идеалов, без вечного и прекрасного по сути.

Чтобы океан душевного покоя захлестнул меня. Всецело и полностью. Навсегда и вовеки.

Я хочу покоя.

Лишь покоя. И ничего – кроме покоя. В этом грёбаном мире.

Автопортрет

Зачем ты поместил гроб в свой автопортрет? – Спросишь ты меня.

Ну что же, попробую объяснить тебе дружок.

Оглянись вокруг себя. Что видишь ты?

Маму, папу? Любимую девушку? Кучу красок, цветов, запахов?

– Допустим – ответишь ты. И добавишь строго – Только на фиг мне гроб в автопортрете?

– Обожди выкидывать его – отвечу я мудро. – Успокойся.

Подумай сам. Когда ты был молод – фантазия дарила тебе звезды, небо, море и яхты. И самых прекрасных женщин в мире.

А теперь ты старый. И фантазия подарила тебе гроб.

Скажи спасибо ей за это.

– Но что мне с ним делать? – Спросишь ты подозрительно поглядывая на меня.

– Давай-ка заглянем во внутрь! – Отвечу я – а там решим что к чему ….

И пока ты нервно куришь сигарету в стороне – я выдёргиваю гвозди чтобы открыть крышку гроба.

Готово!

Торжественный момент.

Я медленно подымаю крышку пахнущую свежей сосной (не могли на дуб раскошелиться, жмоты).

Она открываться с громким, долгим и слегка противным скрипом. Готово!

Смотри!

Смори же во внутрь приятель!

Но что с тобой? Почему ты закрываешь глаза?

Страшно?

Даже очень.

Я понимаю … ведь ты всегда видел себя лишь в зеркале.

Красивым. Причёсанным. Умытым. Иногда заплаканным. Или смеющимся.

А потом – ты начал стареть. Волосы твои становились седыми. Морщинки у губ появились. Глаза стали выглядеть усталыми.

Да фиг с тобой … смотри сюда … крышка гроба почти открыта.

– Стой! Обожди! – Не выдерживаешь ты – Этот мир имеет правила. И негоже живому смотреть на самого себя в гробу.

Ты говоришь это зажмурив глаза. Но я знаю – ты откроешь их. Ты всегда был любопытным.

Давай дружище.

Посмотри.

И вот – твои веки медленно открываются.

Минуту изумлённо смотришь, затем выдавливаешь: – Во блин! Какой я бледный!

И отшатываешься назад от гроба.

Помню, когда я смотрел на трупы других людей – всегда хотел побыстрее смыться – туда где солнце, цветы и птицы. Где широкие улицы, смеющиеся люди и огромное небо над головой.

А теперь – я сам в гробу.

И смываться мне больше некуда.

Твои губы вдруг расплываются в кривой усмешке.

– Что тут смешного? – Говорю я строго – Это же твой автопортрет.

– Да нет – отвечаешь ты – не обижайся …. просто это всё что остаётся у меня теперь.

А-а-а – понимающе протягиваю и начинаю внимательно осматривать свой труп.

Одет в чёрный костюм (рукава короткие на пиджаке. Где они нашли его? В секонд-хенде?). Рубашка белая (хорошо что моя собственная, одевал только по праздникам).

Руки скрещены на животе.

Мирно и покойно.

Не шевелятся как раньше.

Сколько я писал ими, работал, сколько раз вынимал занозы из них. Сколько раз смазывал кремом чтобы отдохнули, не болели.

Я любил каждую волосинку на них, каждую извилину.

И вот они теперь – белые и холодные. Такие беспомощные … как вата …

Жалко их …

Поднимаю взгляд – и вижу свои губы.

Сколько раз я целовался ими! Сколько облизывал их языком (даже мама ругалась).

Признаюсь что тайком – я верил что они красивые (иногда даже любовался собой в зеркало). А теперь они – как чужие.

Тонкие, белые, крепко сжатые.

И совсем не красивые.

Мне так жаль …

Смотрим теперь дальше.

Если разжать мои губы – я увижу свой кошмар, под названием "мои зубы" …. как же Вы мучили меня!