Испытание медными трубами (сборник) - Метлицкая Мария

Вместе с напарницей Наташей, девочкой из Мариуполя, сняли однокомнатную квартиру – у черта на куличках, зато сами себе хозяйки. В общем, зажили вполне сносно. Наташа готовила обед, Светка драила квартиру. Жили мирно – так уставали, что не до претензий. Падали в кровати без задних ног. Деньги зарабатывали приличные, по крайней мере, и на квартиру хватало, и на еду, и на приодеться в родных Лужниках. Наташка крутила роман с хозяином – все надеялась, что он на ней женится. А Светке было не до романов. Ну их всех к чертям! Хотя, предложения, конечно, поступали, особенно от пылких коллег – бывших жителей кавказских республик. Все было вроде бы и ничего: одета, обута, сыта, но почему-то временами было так тошно, хоть в удавку лезь!

В отпуск поехала домой, к маме. Все бывшие подружки уже отвели своих деток в школу. Все замужем. Кто лучше, кто хуже, но у всех семьи. Все, как говорится, «при делах». Одна Светка болтается, как… ну, в общем, понятно что. Ни ребенка, ни котенка. И на что двенадцать лет в Москве потратила?

Мать рыдала, умоляла остаться. Здесь – и квартира своя, и дачка. И всегда будет тарелка горячего супа, и своя кровать. И всегда будет кому пожалеть – родная мать рядом. Но она уже считала дни до отъезда в Москву. Наваждение какое-то. Наркотик. В родном Приморске ей уже было душно. А потом, кому охота возвращаться проигравшим? Светка была точно не из таких.

Однажды в магазине сперли две сумки – одни из самых дорогих. Ушлую Светку обвели вокруг пальца, как девочку. Работали профессионалы. Хозяин устроил дикий скандал и потребовал сразу все деньги. Сумма для нее была неподъемная – только из отпуска, оставила маме на новый холодильник и телевизор.

Светка попробовала договориться добром – отдавать деньги частями, но хозяин уперся. Короче, она плюнула и хлопнула дверью. Работу ей предложили тут же – только она вышла из магазинчика. Но она гордо прошла мимо, отрицательно покачав головой. Понимала, что в Луже не останется ни на минуту. «Будем поднимать статус!» – усмехнулась она и спустилась в метро.

Она вернулась в свою квартиру. Наташка открыла дверь и внимательно посмотрела на нее.

– Пропусти! – сказала Светка.

Наташка отступила. Светка сбросила туфли и прошла в комнату, легла на диван. Наташка подошла к ней и сказала:

– Надеюсь, ты понимаешь, что оставаться здесь больше не можешь?

– Да? – усмехнулась Светка. – А это еще почему?

– Ты еще спрашиваешь? – возмутилась Наташка. – Из магазина ты ушла, долг не вернула. Алику нахамила. Он будет против, чтобы ты тут жила.

– А мне насрать на твоего Алика. И на тебя, кстати, тоже. Еще за две недели у меня уплачено, а там я сама съеду. Противно смотреть на твою подобострастную рожу. А ты продолжай, валяйся под ним. Надейся, что женится.

– Мое дело, – отрезала Наташка. – У меня хоть мужик есть. А ты от голодухи совсем озверела.

Светка рассмеялась:

– Да если бы я захотела, у меня таких Аликов было бы каждый день по свежему. – И добавила со вздохом: – Дура ты, Наташка.

Два дня провалялась дома. Думала, что делать, куда бежать. В торговлю не хотелось, хоть убей. Ни под каких Аликов, Фазиков и Тимуров. А куда еще поддаться?

Как-то поехала на Арбат – прогуляться. Дома совсем тошно стало. Шла себе прогулочной походочкой, ела мороженое и глядела по сторонам. Ее окликнули – она обернулась. За шатким столиком со всякой сувенирной ерундой стояла Катька Лебедева, одногруппница из института. Разговорились, понятное дело. Катька рассказала, что торгует здесь уже пять лет. Бизнес идет неплохо, и даже очень. Предложила выпить кофейку в кафешке напротив.

– А прилавок? – удивилась Светка.

– Присмотрят, – махнула рукой Катерина. – Здесь у нас знаешь какая взаимовыручка? Все как братья и сестры. Кто не состоит, конечно, в более интимных отношениях. – И Катька рассмеялась.

Сели в кафе, заказали по салатику и кофе. Катьку здесь все знали – оно и понятно. Она рассказала, что вышла замуж, познакомились здесь, на Арбате. Парень хороший, москвич. Есть квартира в Чертанове, но к квартире прилагается свекровь, тетка до жути вредная. Правда, сидит с Катькиной дочкой – и за это спасибо. Муж – художник, рисует шаржи. Мечтают накопить на квартиру. Но, понятно – цены такие… Вряд ли получится. Катька тем не менее не горевала. Есть жилье, есть работа, есть дочка и любимый муж. Спросила, как дела у Светки. Та тяжело вздохнула и поведала подруге свою невеселую историю.

– Значит, так, – сказала Катька. – У меня еще в Измайлово прилавок есть – бусы, браслеты и серьги, все из янтаря. Делает это потрясающая тетка, самоучка. Но торговать сама она не хочет. А кого ни возьму – только в убыток. Пойдешь ко мне?

Светка молчала.

– Я поняла, – сказала Катерина. – В торговлю не хочешь. Но это не Лужа, да и не рынок. Атмосфера там творческая и дружеская. Ребята – либо художники, либо «при». Публика веселая и интеллигентная, и покупатели такие же. Иностранцев много. Не работа – удовольствие. Я бы сама там стояла, но боюсь потерять точку на Арбате, без меня тут все загнется. Платить буду за выход и проценты. Не волнуйся, не обижу, потому что понимаю, что и ты меня не обманешь. Комнату снимешь в тех краях, на первое время денег одолжу, потом отдашь. В общем, соглашайся, Светка! Не пожалеешь!

– А куда мне деваться? – вздохнула та.

– Ну, ты и нахалка! – рассмеялась Катерина.

Встретились на следующий день, поехали в Измайлово. Место было неплохое – на центральной аллее. За прилавком стояла молодая девица со скучающим видом и сигаретой в зубах.

– Курим, значит? – зашипела Катька.

Девица вздрогнула и бросила бычок.

– Ну, и какие успехи? – зловеще продолжила Катерина.

Девица хмыкнула носом и пожала плечами. Катька окинула цепким взглядом прилавок и сказала:

– Понятно. Собирай манатки и проваливай.

Девица начала суетливо собираться. Катька молчала и смотрела в сторону.

– До свидания! – прошелестела неудавшаяся продавщица.

Катька промолчала.

– Сурово ты с ней, – усмехнулась Светка.

– Одни убытки с этой дуры, – скривилась Катька и бодро сказала: – Ну а теперь встаем.

– Прямо сейчас? – испугалась Светка.

– А чего время терять? Раз уж приехали.

Они зашли за прилавок, и Катька начала мастер-класс. Светка только диву давалась. За два часа подруга продала два браслета, трое бус и три пары серег. Подошла группка иностранцев.

– Это поляки, – прокомментировала Катька. – Ничего не купят. У них своего янтаря завались. Так что особо силы не трать. Эти из интереса лыбятся. А вот этот – наш клиент. Америкос. – И Катька начала кокетничать с выгодным покупателем – разумеется, на английском. Тут и шутки, и прибаутки. Впарила бусы – для престарелой матушки. А в подарок – маленькую матрешку. Американец пришел в восторг и прикупил еще браслет.

– Матушка будет счастлива, – убеждала его Катька, называя янтарь осколком солнца.

– Поняла? – под вечер спросила она Светку.

Светка печально вздохнула:

– Ты гений, Кать. У меня так вряд ли получится.

– Ха! – ответила довольная Катька. – Не боги горшки обжигают. В общем, завтра приступишь. – И научила некоторым премудростям: – Во-первых, улыбка до ушей. Во-вторых, в уши, на шею и пальцы – свой товар. В-третьих, в коробке – мелкие сувениры, для хороших покупателей и иностранцев. У тебя получится, я не сомневаюсь.

Светка вышла на работу через два дня, как только нашла комнату. Особо не привередничала – главное, чтобы было близко от работы. Взяла с собой бутерброды. Чай и кофе продавались на месте. Надела на себя кучу янтаря и встала за прилавок. Познакомилась с соседками. Та, что справа, Тоня, торговала фигурками из цветного стекла: птичками, бабочками, белочками, цветочками. Недорого и симпатично. Покупателей – лом. Левая, Рая, торговала вместе с мужем дымковской игрушкой. Этот товар тоже шел неплохо. И Рая, и Тоня помогали Светке – советами, разумеется, но все – польза. Обстановка была и вправду вполне дружелюбная. Светка нервничала – ни одной продажи. Товарки ее поддерживали: не все сразу. А к вечеру она продала целый комплект: серьги, бусы и браслет – симпатичной даме лет семидесяти. Та убеждала, что янтарь имеет целебные свойства: помогает от давления и головных болей. Светка взяла это на вооружение. В общем, недели через две дело пошло. Светка освоилась, стала побойчее. Катюха на нее не нарадовалась. Через три месяца Светка сняла однокомнатную квартирку – крохотную, плохонькую в хрущобе на первом этаже, но зато отдельную. Никто мозг не выносит. Приходишь домой – тишина. Пельмешек сваришь, чайку нальешь – и к телевизору. Через полгода вернисаж стал родным домом: всех знает, со многими приятельствует. Публика веселая, невредная. Да и покупатели – не лужниковские хабалки, которые за рубль готовы удавиться. Как-то сходили с Тоней в кино, пару раз посидели с Катюхой в кафешках. Жизнь была вроде бы и неплохая – грех жаловаться. Но одиночество… Как Светке хотелось семью – мужа, детишек! Смотрела на Катькину дочку, и сердце замирало.