Счастье – сладкая отрава - Любимова Алена

Вероника прыснула, от обиды ее не осталось следа. Александр Михайлович совершенно не хотел ее унизить.

— Вы нам и так кучу денег экономите, — продолжал он. — Так что давайте-ка я все же внесу в вашу калькуляцию еще некоторую сумму. На свое усмотрение.

— Ну, если только на ваше, — сдалась она.

— Значит, все ваши материалы остаются у меня. А вы завтра идите в бухгалтерию. Вам выдадут сумму на расходы. Как сошьете пробный образец, милости прошу ко мне демонстрировать. Недели вам хватит?

— Хватит, — сказала Вера. «Значит, через неделю мы снова встретимся! — подумала она. — Но это же не его вопрос. Почему он не отправляет меня к Кристофовичу или к начальнику отдела обеспечения? Неужели хочет увидеть меня?»

Она заставила себя не думать об этом. Они обсудили еще кое-какие детали, и он посмотрел на часы.

— Увы, наше время истекло. Но на следующей неделе жду.

— Можно в это же время?

— Можно. Только на всякий случай запишитесь у Лены.

— Обязательно запишусь. — И Ника не без внутреннего злорадства вообразила себе лицо секретарши.

Уже на выходе она спросила:

— Кстати, на какую модель образец-то шить?

— На вас, разумеется, — не раздумывая, откликнулся он. — Образец нужно смотреть на образцовой модели.

И опять Вера поймала на себе его взгляд, медленно скользнувший от ног к голове. Она инстинктивно поправила волосы, хотя перед тем, как идти в приемную, тщательно причесалась.

— И потом, зачем нам с вами прежде времени наш секрет раскрывать, — добавил зам генерального. — Пусть это станет для всех сюрпризом.

«Наш секрет? Интересно!», — закрывая дверь кабинета, подумала Вероника.

Когда она покидала приемную, ее не оставляло ощущение, будто спину ей прожигают лучи лазера, до того полыхали глаза Лены. Ее реакция даже превзошла Вероникины ожидания. «Кажется, я нажила себе первого врага, и серьезного», — вполне отдавала себе отчет она, но это почему-то ее не тревожило. На душе, наоборот, было радостно.

К вечеру, правда, она уже горько рыдала, уткнувшись в подушку. Настроение у нее резко изменилось. Стыдно, ужасно стыдно! Напридумала себе! Размечталась! Симпатичный мужчина, вежливо поговорил! А она с три короба нафантазировала! На ножки ее он поглядел. Мало ли на чьи ножки он еще смотрит! Да я вообще его не знаю! Может, он просто хочет меня использовать в пику Кристофовичу! Мало ли что у него в голове! И перед Леной как неудобно. Ведь Бог знает, что подумает! Как она могла так глупо себя повести! Дернуло ее к нему переться! Нужны ему в болото ее идиотские комбинезоны. Ой, как двусмысленно все получилось! И перед Андреем стыдно.

Она подняла заплаканные глаза на его фотографию. Повелась на мужика! Ее оправдывало в собственных глазах лишь одно: Александр Михайлович страшно напоминал мужа. А она так по нему тоскует, и ей так одиноко без его любви, заботы, надежности, защиты в конце концов. И все равно ужасно стыдно. Она ведь решила никогда не быть слабой! Но так хочется хоть изредка на кого-нибудь опереться! Быть постоянно одной просто невыносимо. Особенно, если помнишь, что такое жить рядом с родным, любимым, близким по духу человеком, и если знаешь, что счастье было, и оно возможно.

И Вероника приняла решение. Она не станет ничего шить. И на встречу с Александром Михайловичем не пойдет. Она не появится, а он решит, что у нее ничего не вышло. И вопрос отпадет сам собой. Деньги она, естественно, в бухгалтерию тоже получать не пойдет.

В бухгалтерию Вероника и впрямь не пошла, отправилась на работу убираться ближе к вечеру. Наведя чистоту в женском туалете, она под конец решила сама воспользоваться одной из кабинок. Вдруг дверь хлопнула, раздались два голоса. Вера их тут же узнала: секретарь Александра Михайловича — Лена и ее подруга — младший менеджер с третьего этажа Таня, которая скороговоркой бросила:

— Так что ты мне там обещала рассказать? Давай быстрее. А то я уже опаздываю. Меня мой ждет. Сейчас вот немножко подмажусь и бегу. А ты мне пока расскажи.

— Я не виновата, что меня шеф только в четыре отпустил обедать, — ответила Лена. — Но ты представляешь, что мой А. М. выкинул? Рассказали бы, в жизни не поверила. Ты ведь, Танька, наши правила знаешь: младший персонал и обслуга прямого выхода на высшее руководство не имеют. И вот вчера заявилась ко мне в приемную эта Вера. Ну, которая наш этаж убирает. Вся из себя нафуфыренная, накрашенная. Я вообще едва ее признала. Обычно-то ходит чувырла чувырлой. Как все они — тетки замызганные. В общем, подплывает она с наглым видом к моему столу. Я тут же соображаю: раз так обнаглела, значит на скандал идет. А она требует, чтобы я ее на прием записала к шефу! У меня прямо дар речи пропал. А она на меня так смотрит, будто мы вовсе с ней незнакомы, и я перед ней какой-то червяк. Я ее, конечно, блокирую.