Таинственная река - Лихэйн Деннис

— Не за что, Джимми. Держись.

Джимми положил трубку и уставился на клавиатуру кассового аппарата, как будто там он мог прочитать что-то важное. Кейти не в первый раз не ночевала дома. Да и не в десятый, черт возьми. И не в первый раз она не приходила на работу, хотя и в тех и в других случаях она обычно звонила. Ну, положим, она встретила парня с внешностью кинозвезды или какого-нибудь записного сердцееда… Джимми и самому не так уж давно было девятнадцать, так что он ясно помнил, что и как случается в этом возрасте. И хотя он никогда не давал Кейти повода думать, что он потворствует этому, он не был настолько лицемерным в душе, чтобы не понимать подобных поступков.

Раздался звон колокольчика, подвешенного на ленте над входной дверью, и Джимми, подняв голову и взглянув в ту сторону, увидел первую группу дам, с замысловато причесанными голубыми волосами. Это был «передовой отряд» престарелых дамочек, вечно поругивающих томными голосами утреннюю сырость, дикцию проповедника, грязь и мусор на улицах.

Пит высунул голову из-за прилавка готовых блюд и вытер руки полотенцем, которым он обычно вытирал столы перед тем, как обслужить новых посетителей. Он поспешно высыпал полную коробку хирургических перчаток на прилавок и встал за второй кассовый аппарат. Наклонившись к Джимми, он сказал: «Ну, сейчас начнется!» — и буквально сразу вторая волна прихожан, вышедших из церкви, заполнила магазин.

Почти два года Джимми не приходилось работать в субботу по утрам, и он уже забыл, какая авральная суматоха царит в магазине в эти часы. Святоши с голубыми волосами, отстоявшие семичасовую мессу в церкви Святой Сесилии в то время, когда нормальные люди спали, обрушили всю свою неистовость, подогретую чтением Библии, на магазин Джимми и смели буквально все с подносов с пончиками и бисквитами, выпили весь кофе, опорожнили фризеры с йогуртом и ополовинили стопки с утренними газетами. Они колотили по витринным полкам, наступали ногами на пакеты из-под чипсов и арахиса, валявшиеся у них под ногами. Они выкрикивали названия заказываемых блюд, просили принести лотерейные билеты, пачки сигарет «Пэлл Мэлл» и «Честерфильд», не обращая ни малейшего внимания на тех, кто стоял в очереди перед ними. А потом, также не обращая ни малейшего внимания на море голубых, белых, лысых голов, колышущихся позади, они прилипали к прилавку и донимали Джимми и Пита расспросами о том, как поживают их семьи, пока те в спешке отсчитывали им сдачу, всю до самого последнего пенни; затем они своими негнущимися пальцами раскладывали купюры и монеты по разным отделениям своих кошельков и, наконец, освобождали место у прилавка и уходили, провожаемые злобным шипением тех, кто стоял сзади.

В последний раз нечто подобное нынешнему «сумасшедшему дому» Джимми наблюдал, когда был приглашен на ирландскую свадьбу с открытым баром. Когда он, наконец, смог взглянуть на часы, было уже восемь сорок пять; последние посетители выходили на улицу; он чувствовал, что футболка под рубашкой настолько влажная, что прилипла к телу. Он оглядел магазин, который выглядел сейчас так, как будто в середине зала только что взорвали бомбу; потом перевел взгляд на Пита и почувствовал, как на него вдруг нахлынули родственные и братские чувства к этому человеку; он припомнил первую волну посетителей — копов, сестер-сиделок, пьяниц, — явившихся в семь пятнадцать, и почувствовал особое дружеское расположение к Питу, ведь они вместе выстояли и достойно отразили субботнее восьмичасовое нашествие ненасытных долгожителей.

Пит широко улыбнулся Джимми:

— Ну, теперь часа полтора передышки. Не возражаешь, если я выйду на задний двор курнуть?

Джимми рассмеялся, чувствуя облегчение и внезапную гордость за свой малый бизнес, который он создал, развил и сделал нужным соседям.

— Господи, Пит, да кури хоть целую пачку.

Он собрал мусор и подмел пол в проходах, вновь выставил молочные продукты, разложил на подносах пончики и бисквиты, когда вдруг звякнул колокольчик над входом. Он посмотрел в сторону входной двери и увидел Брендана Харриса и его младшего брата, Рея-молчуна, которые, пройдя мимо прилавка, направились к небольшому квадратному проходу, окруженному стеллажами с хлебом, моющими средствами, пачками печенья и пакетами чая. Чтобы дать Питу передышку и возможность выкурить сигарету, после чего он, конечно же, незамедлительно вернется в зал, Джимми пока что сворачивал целлофановые пакеты из-под бисквитов и пончиков.