Хроника пикирующей старости – 1 - Олеандров Олеандр

Но бомж не отвечал.

И тогда генерал сам стал ему что-то говорить … взволнованно и тихо.

Было видно что он с трудом подбирает слова.

Кажется он укорял его … стыдил за какой-то ужасный поступок … сделанный очень давно. Но который сломал ему жизнь.

Генерал говорил всё быстрее, всё взволнованнее .. как вдруг – нищий поднял лицо и тоже посмотрел в глаза генералу ..

В тот же момент генерал как будто осёкся на полуслове …. как будто нищий напомнил ему что-то такое – чего генерал вспоминать не хотел … что-то очень страшное. В глазах- генерала появилась растерянность … и даже страх …

Он явно не зная что говорить дальше.

Мне казалось что нечто произошедшее между ними много лет назад – заставляло их чувствовать себя совсем не теми кем они были теперь.

Нищий продолжал молчать, а затем покорно снова опустил голову и начал глядеть себе куда-то в ноги ….

Я смотрел на них и ничего не понимал.

Именно в этот момент мне показалось что на лице у нищего появилась улыбка.

Генерал вдруг резко развернулся и запрыгнул в машину.

Разговор у них не получился.

Вернувшись домой я тут же начал рыться в старых журналах и архивах.

И лишь тогда я узнал эту историю.

А найдя её – я снова и снова перечитывал её страницы …. чувствуя как холодные мурашки от ужаса и омерзения пробегали у меня по спине.

Я начал отчаянно вспоминать что говорил мне тогда генерал в машине об ангеле-спасителе и его слова теперь – не казались мне бредом. А какой-то ужасной фантасмагорией. Мало похожей на реальность.

Это случилась 25 лет назад. Когда генерал – тогда ещё молодой подполковник служил в правительственной охране.

В тот роковой день который изменил их судьбу – ничего не предвещало трагедии. На улице светило солнце. Пели птицы. Ветер качал ветки деревьев.

По улицам ходили прохожие. Впрочем прохожих охрана быстро убрала – ведь первые люди государства ехали на первомайский парад.

Утро было весёлым и хлопотливым.

Парадная форма.

Одеколон.

Гимнастика.

И наконец … – Прошу садиться в машины! – Раздался голос капитана. Первого помощника подполковника.

Через минуту сели в машину и первые люди государства – ВИП персоны.

Они садились в две разные машины.

А охрана – по бокам. На всякий случай.

Но какой же может быть "всякий случай" – в государстве – где за шутку над лидером- можно сесть на 5 лет?

За тунеядство – на 2 года.

За плохую работу – на 3.

Так что работай народ и ни о чем не думай!

Всё схвачено у нас!

К парадным трибунам нужно было ехать 15 минут.

Чудесных, славных минут … под первомайским солнцем – где всё пахнет весной, теплом и счастьем. Когда народ – приветливо машет тебе руками. И кричит здравицы!

(А кто посмеет иначе?)

В первой машине – сам глава государства. И личная охрана в лице нескольких подполковников и одного генерала.

В другой – главнокомандующий. И его окружение.

Настроение у всех – чудесное!

Формы – парадные.

А значит – парад будет отменный!

Как и этот прекрасный солнечный день!

Они садятся в машины и непроизвольно смеются.

Там, их ждут толпы народа. И тысячи людей – держат их портреты.

И флаги.

Как же славно чувствовать себя на вершине славы! Власти! Могущества!

Цари и короли … всех эпох и столетий! Плачьте от зависти! И завидуйте!

Перед вами не кланялись миллионы и миллионы.

Не учили Ваши речи наизусть на уроках политэкономии.

Не конспектировали каждое Ваше произнесённое слово.

А нам – да.

Поэтому – это мы – настоящие короли. А вы так …. шушера по сравнению с нами.

Эй! Ты! Царский орёл на куполе здания, что смотрит в небо. Изваянный из чёрного мрамора … ты был символом самодержавия!

Почему мы не сняли тебя до сих пор?

– Чтобы видеть как ты низко пал, приятель!

– Почему же ты смотришь в сторону?

Чего-то ждёшь? Надеешься?

Дурак!

Смотри теперь – себе в могилу. Там теперь находятся все – с кем ты дружил когда-то… и боролся тоже. Все эти распутины, савенковы, капланы …

Все эти государи и государыни … мы всех задавили. Мы всех убили. И наша власть теперь – навеки!

Подполковник смотрел на орла и улыбался.

Но орёл молчит. И лишь хмуро глядит куда-то в сторону.