Комната старинных ключей - Михалкова Елена

Подумав про галерею, девушка вдруг сообразила, что осталось единственное место, где может находиться Доктор. Как же она не вспомнила о нем сразу! Конечно, он должен быть там: в Комнате Старинных Ключей. Перебирает ключи, вслушивается в их звучание. Гладит тонкие стержни, впитывает в себя звенящие голоса. Может быть, даже шепчется с ними. Зная отношение Ковальского к вещам, Полина бы не удивилась.

Вопрос лишь в том, как попасть в убежище Доктора. Достучаться? Но за двумя дверями Анжей ничего не услышит. Окон нет, на звонки он не отвечает. И это тоже подозрительно… Ковальский требует от нее всегда быть на связи и сам платит тем же.

Полину второй раз кольнуло нехорошее предчувствие. Быстрым шагом, то и дело срываясь на бег, она направилась в галерею.

С картин на нее с негодованием взирали мужчины в старинных одеждах. «Что ты делаешь здесь? – молчаливо спрашивали они. – Как ты посмела сюда прийти?» Угрюмый старик в синей мантии смотрел так, будто кого-то убил и скрывает под складками ткани бездыханное тело.

Полина с вызовом взглянула на него.

«Я тебя не боюсь! Ты всего лишь сторож у дверей».

Язвительная улыбка змеилась по губам старика.

«Что ж, может быть, и сторож. Но ты сюда не войдешь. Убирайся!»

Полина вздохнула. Как ни крути, он прав. Придется ей уйти, не увидев Ковальского.

Она повернулась, и у противоположной стены заметила трость с драконьей головой. Ту самую, которой Анжей открывал потайную дверь.

Пару секунд Полина непонимающе смотрела на нее. Как трость оказалась здесь? Неужели Ковальский забыл про нее?

И вдруг, решившись, схватила ее. Трость оказалась увесистой. Вспоминая, что делал Анжей, девушка подошла вплотную к портрету, избегая смотреть на старика. Тот сверлил ее ненавидящим взглядом. «Это просто картина!»

Вот и нарисованный череп. Только изображен он не на холсте, а на латексе. Полина прижала голову дракона к черепу и почувствовала, как сошлись через тонкую мембрану выступы и впадины. «Это тоже ключ, причем несложный, – подумала она. – У меня все получится».

Девушка положила ладонь на шершавый затылок дракона и уперлась всем телом, пытаясь вдавить его, как показывал Ковальский. В глубине души она была уверена, что ничего не выйдет. Но под ее нажатием трость провалилась в картину, щелкнули невидимые механизмы, и Полина почувствовала, что дверь открылась.

Она с торжеством взглянула на старика.

«И что же дальше? – спрашивали черные запавшие глаза. – Или ты забыла, что у Ковальского был второй ключ, которым он отпирал следующую дверь?»

Нет, Полина не забыла. Но изнутри достучаться до Анжея будет легче.

Если он там, конечно. Но где ему быть еще?

Она перебралась через высокий порог, поискала на стене рубильник. Но остановилась, поняв, что лампа не нужна.

Вторая дверь была приоткрыта. Из щели падал белый свет, узким длинным клинком разрезая сумрак.

– Анжей… – шепотом позвала Полина, вдруг чего-то испугавшись. – Анжей Михайлович!

Ни звука.

Полина неуверенно обернулась на дверной проем. Если кто-нибудь закроет ее снаружи, сможет ли она выбраться отсюда?

«Что за чепуха! Кому понадобится тебя закрывать? Но лучше поторопиться. Если Тарас Воловик или Давид Романович вздумают прогуляться до галереи и обнаружат отодвинутую картину, то Ковальский тебя потом не похвалит. Он, кажется, высказывал пожелание сохранить все это в тайне?»

Эта мысль подстегнула Полину, словно кнутом.

– Анжей, простите! К вам приехали…

С этими словами она заглянула в комнатку.

И сразу поняла, что внутри никого нет. Здесь негде было спрятаться. На столе разбросана дюжина ключей, стул отодвинут… Похоже, Ковальский покидал это место в спешке.

Для верности Полина посмотрела вверх, как будто Доктор мог висеть на потолке вниз головой, подобно летучей мыши.

Нет, он не висел. Она даже почувствовала легкое разочарование. По крайней мере у нее появилось бы объяснение его исчезновениям и появлениям из ниоткуда, его театральности, пристрастию к старомодной одежде. Разве можно представить вампира или оборотня в обтягивающих джинсах, футболке и кроссовках? Это несерьезно.

Полина обошла вокруг стола, стараясь ни к чему не притрагиваться. Ключи на стенах с любопытством смотрели на нее. Она протиснулась в щель и выбралась наружу, в галерею.

К облегчению девушки, никто не поджидал ее возле портретов с вопросом: «Куда ведет этот потайной ход?» и «Как вы попали за картину?» Полина вернула портрет на место и взяла трость. Ее нельзя бросать здесь. Пока не появится Анжей, пусть она побудет в ее комнате.

Пробегая мимо библиотеки, девушка услышала какой-то шум и обрадовалась: все-таки Ковальский успел вернуться до обеда! Но это оказался Давид Далиани. Он разглядывал часы и, увидев экономку, торопливо отдернул руки от дверцы.

– Простите, вы не видели Анжея? – девушка сделала вид, что ничего не заметила. Далиани не хуже ее знал, как трепетно Ковальский относится к часам.

– Видел.

– Когда?

Давид Романович по привычке взглянул на запястье, хотя часы стояли рядом с ним.

– Да, собственно, с полтора часа назад… Может, чуть больше.

– Здесь?

– В его кабинете.

– И куда он пошел потом? – скрывая беспокойство, спросила Полина. – Или остался там?

На лице Давида отразилось сомнение пополам с удивлением. Он не привык, что ему задают вопросы с такой настойчивостью. И кто – девчонка на хозяйстве! Но сердиться не стал, только отшутился:

– Это допрос?

Полина молча смотрела на него. Удивляясь самому себе, Давид Романович пожал плечами и сказал:

– Он ушел, но куда, не знаю.

И, повинуясь настойчивому, почти требовательному взгляду, прибавил:

– Мы разговаривали… Вернее, начали разговор. Но Анжея что-то отвлекло, он извинился и поспешно вышел.

– А вас оставил?

– А меня оставил, – сухо подтвердил Далиани. – У вас еще есть ко мне вопросы?

Полина подумала немного. С каждой минутой в ней крепла убежденность в том, что с Ковальским что-то не так.

– Ему позвонили? – уточнила она.

Давид, казалось, вот-вот взорвется. Интересуясь, есть ли у нее вопросы, он хотел лишь поставить зарвавшуюся экономку на место. И никак не ожидал, что его слова будут восприняты буквально.

– Нет, не звонили, – процедил он сквозь зубы.

В другое время Полина ретировалась бы, но не сейчас. Василий в больнице, Ковальский куда-то исчез… И еще два сыщика бродят неподалеку. А каждому известна примета, что частный сыщик в доме – не к добру.

– То есть посреди разговора он просто встал и ушел? И вы не знаете, что именно его отвлекло?

– Нет, не знаю. Мне показалось, он что-то вспомнил.

– Вспомнил… – повторила Полина.

Это было еще больше не похоже на Анжея. Забыл трость, не отвечает на звонки, прервал разговор… Что все это значит?

Пока Полина стояла в раздумьях, Давид Далиани ушел. Часы пробили два.

Она медленно спустилась вниз, добрела до гаража, зачем-то еще раз осмотрела все машины, стоявшие на своих местах.

Итак, Анжей был вместе с Давидом. Это меняло дело. Поначалу Полина думала, что он исчез рано утром, как утверждала Клара Ивановна. После завтрака Ковальский мог вызвать такси и незаметно уехать, пока Полина спала.

Но он остался, и еще два часа назад находился в доме. Более того, он был в процессе работы с клиентом. Потом, если верить Далиани, ему что-то вспомнилось, и это «что-то» заставило его покинуть клиента. Сопоставив трость в галерее с открытой дверью и рассказом Давида, Полина прониклась уверенностью, что Ковальский из кабинета прошел в Комнату Ключей. Это произошло после разговора в кабинете, иначе потайная комната была бы закрыта не второпях.

Да, Доктор спешил, очень спешил. Оставил на столе разбросанные ключи, выскочил, не закрыв дверь, и забыл трость возле стены.

Какой отсюда напрашивается вывод? Что он приходил за ключом.

Что ж, допустим. Но куда направился потом?

Полина могла бы успокоить себя тем, что Анжей скрывается в одной из запертых комнат, куда вход ей воспрещен. Но обманывать себя не хотелось. Если б так, Ковальский ответил бы на ее звонки.

На всякий случай Полина снова набрала его номер, снова выслушала длинные гудки и предложение перезвонить позже. И внезапно сообразила, как она может осмотреть весь дом.

Она вытащила из кармана связку своих ключей и быстро, чтобы не передумать, направилась к комнате водителя.

Из столовой слышались возбужденные голоса. На секунду Полине стало стыдно перед бедной Кларой Ивановной, брошенной в одиночестве на растерзание гостям. Но она успокоила себя тем, что повариху они не тронут. Будут оттачивать клыки друг на друге.

Она остановилась перед дверью, глубоко вдохнула и повернула ключ в замочной скважине. Обитель Василия выглядела спартанской, но возле окна стоял хороший, богатый письменный стол.

Полина никогда не заглядывала в чужие ящики, но сейчас она решительно выдвинула все. Сердце у нее колотилось, девушка чувствовала себя преступницей и, если б не уверенность, что с Ковальским что-то случилось, сбежала бы отсюда.