Нашла себе блондина! - Вильмонт Екатерина Николаевна

Он меня любит, любит!

– Тань, ты что, так цветы обожаешь? – спросила Наташа.

– Я даже раньше не знала, а вот как зашла в тот магазин…

– А хочешь, я тебя познакомлю с одной женщиной, она занимается аранжировкой цветов и сейчас как раз открывает курсы. Вроде бы с осени они начнут. Курсы, конечно, платные…

– А что такое аранжировка цветов?

– Ну что-то вроде искусства составления букетов.

– Икебана?

– В том числе и икебана, это одно из направлений.

– Я хочу, я очень хочу! Никита, ты не…

– Не возражаю! По-моему, прелестное занятие для красивой женщины.

– А мне варреников? – раздался вдруг довольно пронзительный вопль, и в комнату вбежало чудо-юдо – четырехлетний сын Натки и Ильи Наумовича Петя.

Черноглазый, черноволосый, смуглый и до того хорошенький, что просто глаз не оторвать. – Ника пррриехал! – И он тут же вскарабкался Никите на колени.

– Петруха, привет! Чего не спишь?

– Уже выспался! А ты чего не спишь, по гостям ходишь?

– Да вот, все шляюсь. Смотри, видишь тетю, это моя жена!

– У тебя рраньше была другая жена! Она, что ли, плохая была?

– Не то чтобы плохая, но эта лучше.

– А ту куда девал? Зарррезал?

– Господи помилуй! – захохотал Никита. – Натка, дай ему вареников! А то он еще что-нибудь выдумает, а потом будет рассказывать, что дядя Ника жену зарезал или утопил.

– Ты ее утопил? Как котят?

– Петя, сейчас же прекрати глупости болтать! – прикрикнул на него отец, но было видно, что он просто тает от восторга перед собственным чадом.

Наконец Петя был усажен на стул, ему дали вареников. Надо сказать, он ел удивительно красиво и даже изящно. Не гваздался, не мызгался. А когда капелька сметаны попала ему на подбородок, сам взял бумажную салфетку и утерся. Заметив мое удивление, Наташа прошептала:

– У него нянька была из интеллигенток, привила ему хорошие манеры. Зато следующая все время рассказывала ему всякие ужасы, кто-то кого-то утопил, зарезал, удавил. Вот вам результат. Таня, а вы о ребеночке не думаете?

– Нет пока…

– Да ты что? Не надо откладывать, Никита уж не мальчик… А дети такое счастье!

В этот момент у калитки раздались голоса.

– Кажется, еще гости… – вздохнула Наташа и вышла на крыльцо.

– Еще гостей черррт пррринес! – сказал Петя.

– Все, малыш, пора спать! – Илья Наумович взял хына на руки. – А то ты что-то разошелся. Попрощайся с гостями и в кровать!

– Ника, спок нок! И твоя жена спок нок! Она пррравда лучше, не лезет с глупостями!

Никита расхохотался.

– Терпеть не может, когда с ним сюсюкают, – пояснил Илья Наумович и понес сына наверх.

А на веранде появились новые гости, их было четверо. Трое мужчин и одна женщина… Елена Ларина!

– О, какая встреча! – закричала она. – Мой любимый сценарист! Никита, кто бы мог подумать! Я счастлива! У меня сегодня такой хороший день! Тени прошлого оживают, обретают плоть… Вышла наша картина, я приехала к Диме в гости, решили навестить Илью, и ты здесь сидишь, такой красивый, ешь вареники! – Она явно была под мухой.

– Леночка, сядь, успокойся, – сказал один из ее спутников. Его лицо мне было смутно знакомо. – Поешь лучше…

– Да что вы… как можно… Здесь столько калорий!

Тесто, сахар, сметана! Варварство! Я лучше выпью!

– В выпивке, между прочим, тоже много калорий! – не выдержала я.

– Кто это дитя? Ник, это твоя дочка? Хорошенькая!

– Нет, Лена, это моя жена! – отчеканил Никита, и я полюбила его еще больше, если такое вообще возможно.

– Жена? Ты сказал – жена? Значит, ты все-таки бросил свою злыдню? Ради этой детки?

– Лена, отвяжись от него, тебе тут ничего не светит! – сказал ее спутник, и я его узнала, это был известный комик Дмитрий Щапов. – Лучше обрати внимание на меня!

– Да пошел ты! Никита, налей мне еще!

– Может, хватит? – жестко спросил Никита.

– Хватит? Почему? Девочка, а ты видела «Запах осени»? Тебе понравилось?

– Лена, тебе не все равно? – попытался отвлечь ее Щапов.

– Как мне может быть все рано? Эта малышка в известном смысле тоже его жертва… Как и я… Жертва Синей бороды… Никита, ты не думал, что ты Синяя борода? Одну загубил, вторую… Им несть числа, теперь вот за несовершеннолетних принялся…

Надо сказать, что все это она произносила красивым низким голосом и была при этом очень хороша Никита сидел хмурый, сжав губы. А я ни капельки не ревновала! Мне было даже любопытно, я как будто со стороны наблюдала…

– Слушай, Ленка, съешь что-нибудь, а то тебя развезет! – обратилась к ней Наташа. – И вообще, гости дорогие, ешьте, вареников на всех хватит, я как знала, что кто-нибудь свалится на голову! Юра, бери сметану, без сметаны невкусно! Дима, соком полей!

– Никита, это, кажется, твой идеал женщины? Вот такая клуша? Хочешь из девочки тоже такую сделать, чтобы вареники лепила, разжирела, как свинья?

– Ты что, с ума сошла? – вскочил Никита.

У Наташи на глазах выступили слезы.

– Почему? Но это же правда! У вас ведь гласность!

Нет больше запретных тем! Натка, ты обиделась, что ли?

Но это же правда, ты распустилась просто чудовищно, у вас же тут культ еды! Жрете в три горла…

Щапов подавился вареником.

– Все, заткнись! – рявкнул Никита.

В этот момент сверху спустился Илья Наумович, который укладывал сына и пропустил безобразную сцену.

– Что за шум, а драки нет? Кого я вижу? Ленусик!

– Илюша! Дорогой ты мой! Как я рада! – заверещала Ларина, кидаясь ему на шею.

– Дима, мне неприятно говорить, но лучше бы ты ее увел, – негромко сказала Наташа.

– Натик, ты обиделась на пьяную дуру? Брось, наплюй, мы все тебя обожаем, а эта бьется в истерике…

И фильм успеха не имел, и Никитка женился на другой, ее можно только пожалеть…

– Как-то неохота мне ее жалеть!

– Да ладно, брось, ты же добрая душа! Она уж и забыла все, мало ли что бывает по пьяни…

– Ох, как тебе неохота расставаться с варениками, – засмеялась Наташа. – Черт с тобой, оставайся.

– Натик, любовь моя!

– Танюха, давай смоемся? – подошел ко мне Никита. – Ненавижу пьяные скандалы.

– Хорошо, – обрадовалась я.

Никита что-то шепнул Наташе, та кивнула. Он сделал мне знак, идем мол. Я вскочила, но не успела и шагу сделать, как Ларина оторвалась от Ильи Наумовича и вцепилась в Никиту.

– Ник, куда ты? Не уходи, умоляю! Побудь еще, дай хоть наглядеться на тебя! Ну, пожалуйста, ради всего святого!

Он растерялся, я это сразу поняла.

А она все продолжала:

– Не уходи, побудь со мною! Я так давно тебя люблю, тебя я лаской огневою и обожгу и утомлю! Ты помнишь, да? Помнишь, как любил этот романс?