Нашла себе блондина! - Вильмонт Екатерина Николаевна

Но что делать? Спасибо, есть новые трусики, беленькие, хлопчатые, а вот лифчик более или менее приличный только один… Вернусь из Таллина, поеду во «Власту» или в «Лейпцига, пусть придется отстоять какую угодно очередь…

На улице у подъезда я столкнулась с соседкой, она выгуливала Митьку.

– С наступающим, Таня! Ты куда это собралась?

– И вас также! Да к подруге за город еду! – сама не знаю зачем соврала я.

– Счастливо тебе!

– Спасибо!

По дороге в аэропорт я вдруг подумала: а что, если рейс задержат? Меня даже в пот бросило. Все ведь может сорваться из-за нелетной погоды. И почему бы Никите Алексеевичу не прислать мне на поезд? Куда лучше было бы… Но самолет улетел по расписанию. Да и лететь всего ничего, меньше двух часов. Неужели я выйду в Таллине и он встретит меня? Я старалась не думать о том, что будет дальше. Одно ясно – мы будем вместе встречать Новый год.

Интересно, где? В компании? В ресторане? Но лучше не думать… А как не думать, если думается? А что будет завтра, послезавтра? Ну, завтра у него будет похмелье… А послезавтра он, наверное, отправит меня назад, у меня же сессия…

И как это все будет? Продолжатся потом наши отношения или нет… Ах, да какая разница! Главное, что он сделал мне настоящий новогодний подарок, сюрприз, какого у меня уже никогда в жизни, наверное, не будет, и гори оно все синим пламенем! А в сумке лежит платье, просто роскошное платье, которое мне купил мой любимый Никита… Алексеевич. А еще я увижу новый сказочный город…

Но вот самолет приземлился. Люди повскакали с кресел, началась толкучка.

Я постаралась побыстрее протиснуться к выходу и нечаянно толкнула какого-то дядьку.

– Девушка, куда вы так спешите, все равно ведь еще не выпускают! – интеллигентно возмутился он.

– На свидание, разве ты не видишь, Боря? – засмеялась его спутница. – Девушку там кто-то ждет!

И правда, он ждал меня! Я сразу его заметила, он был выше многих. И показался мне нестерпимо красивым! На нем была светло-серая коротенькая дубленка, под ней бледно-голубой свитер. Шапки не было даже в руках.

– Таня! – крикнул он и шагнул ко мне. – Приехала!

И он обнял меня, как будто так и надо, как будто у нас с ним вся жизнь общая и все хорошо. А у нас и вправду было все хорошо в тот момент, так хорошо, что лучше не бывает! Он что-то говорил, а я почти ничего не понимала, только кивала головой как китайский болванчик. Он взял мою сумку и куда-то повел. Оказывается, нас ждала машина «Жигули», шестерка. За рулем сидел какой-то мужик.

– Познакомься, Юра, это моя девушка!

– А как зовут девушку? – красивым басом спросил Юра.

– Таня, Танечка.

– Итак, она звалась Татьяна! – хмыкнул Юра.

Мы с Никитой Алексеевичем сели сзади, он обнял меня и поцеловал в щечку.

– Куда едем? – спросил Юра.

– Сначала в «Виру»!

А мне было рее равно, куда меня везут, я готова была ехать вот так хоть на край света.

– Ты первый раз в Таллине? – тихо спросил он.

– Первый.

– Тебе понравится.

Я глянула в окно. Там в темноте только мелькали фонари. Ничего, завтра все увижу, решила я и закрыла глаза. Мне, сказать по правде, было плевать на все красоты мира в этот момент. Главное, что он рядом, так близко…

Мы очень быстро доехали.

– Ник, что теперь-то? – спросил Юра.

– Сейчас Таню провожу и вернусь.

– Как? – испугалась я.

– Не волнуйся, через час я за тобой заеду, – он ласково потрепал меня по волосам. Потом вылез, обошел машину, открыл дверцу и подал мне руку. Я ничего не понимала. Мы стояли возле высотного здания.

– Это что?

– Гостиница! Между прочим, самая лучшая в Таллине.

– Вы тут живете?

– Нет, тут будешь жить ты.

Мы поднялись по ступенькам и вошли. В дверях стоял швейцар. Мама дорогая, я никогда еще не жила в гостинице! В холле толпился народ, слышалась незнакомая речь.

– Сядь вот тут и дай свой паспорт, я сейчас, – сказал он, усаживая меня в шикарное мягкое кресло. А сам подошел к девушке, сидевшей за стойкой, что-то сказал и вскоре вернулся с паспортом и вложенной в него бумажкой.

– На вот, заполни анкету. Ручка есть?

– Нет.

– Вот, возьми. – Он достал из кармана шикарную авторучку. – Э, да у тебя руки дрожат, бедная девочка Давай паспорт, я сам заполню. И заодно узнаю о тебе кое-что.

Итак, Шелехова Татьяна Владиславовна, тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года рождения. Место рождения…

О Господи, поселок Кусьё-Александровский! Это где же?

– На Урале.

– Какое чудное название, ты, потом обязательно мне про него расскажешь, ладно?

Он заполнил анкету, отнес ее и вернулся с ключом, на котором висела большая деревянная груша.

– Ну, пошли! – улыбнулся он и взял мою сумку. – Да, я забыл спросить, платье-то впору?

– Ой, да, спасибо, я…

– Оно здесь, в сумке?

– Конечно, зачем вы спрашиваете?

– Просто безумно хочется тебя в нем увидеть.

Мы вошли в лифт, куда набилось еще много каких-то иностранцев, это были сплошь мужики, и все, как мне показалось, пьяные. Никита Алексеевич загораживал меня от них. Но вот мы и приехали. Прошли по длинному коридору, и он остановился у двери с номером 519.

– Видишь, какой замечательный номер. Пятерка – это твоя отметка, а девятнадцать – твой возраст.

Заходи.

Я вошла и обомлела. Вот это да!

– Танюша, я должен сейчас ненадолго оставить тебя одну, а ты пока прими душ, наведи красоту и ровно через час будь готова, мы поедем встречать Новый год.

– Куда поедем?

– Увидишь! Устраивайся, девочка.

И он ушел. А я осталась в полном смятении. Что все это значит? Он меня даже не поцеловал по-настоящему… И поселил одну в гостинице… А сам живет где-то в другом месте… Я как дура стояла в пальто посреди шикарного номера и ничего не понимала. Но делать нечего, надо устраиваться! И принять душ, он сказал, чтобы я приняла душ, наверное, думает, что я немытая?

А где, кстати, принимают душ? Я открыла дверь в прихожей, но это оказался шкаф с вешалками и полочками.

Толкнула вторую дверь, и там была ванная! Ну надо же, какой шик! И унитаз имелся, а на нем бумажная лента с надписью на трех языках «Продезинфицировано»! Во дают! А еще на раковине какой-то странный кран, я таких сроду не видела. Он не откручивался, а поднимался!

Здорово! А занавеска над ванной полосатенькая, черно-белая, полотенец шесть штук. И все желтенькие! Но тут я опомнилась и посмотрела на часы, у меня оставалось только сорок минут! Голову помыть уже не успею, ну да не страшно, я сегодня утром мыла. Сегодня утром, когда у меня была еще совсем другая жизнь, в которой все было по-другому, и сама я была другой. Та Таня не жила в шикарных гостиницах, не летала на Новый год в город Таллин к любимому, и у нее не было такого красивого, такого дорогого платья… Ой, мамочки, скоро уже придет Никита… Алексеевич, а я раздетая! Я мигом оделась, натянула платье, расчесала волосы, хотя Агния когда-то мне, еще соплюшке, внушала: «Сначала приведи в порядок голову, а потом надевай платье!» До назначенного времени оставалось еще минут пять, и вдруг… Я похолодела: на колготках дырка, маленькая совсем, но на самом видном месте, пониже колена, а других у меня нет. И лака с собой нет замазать дырку, чтобы больше не рвалась…