Встретиться вновь - Леви Марк

— Хочешь, я тебя отвезу? — предложила миссис Клайн, вытирая тыльной стороной руки глаза.

— Нет, лучше я пройдусь. Такой ужин надо переварить.

Лорен помахала матери и побрела в сторону. Кали немного поколебалась, крутя из стороны в сторону головой, потом, со всех сил стиснув челюстями палку, бросилась за своей хозяйкой. Лорен присела на корточки, погладила собаку по голове и сказала ей на ухо:

— Иди с ней, я не хочу, чтобы она провела этот вечер в одиночестве.

Она взяла деревяшку и бросила её в сторону матери. Кали с лаем понеслась к Эмили Клайн.

— Лорен! — Да?

— Никто уже не верил, это было чудо.

— Знаю.

Мать сделала несколько шагов к ней.

— Цветы у тебя в квартире — не мой подарок. Лорен озадаченно глядела не неё. Миссис Клайн пошарила в кармане, нашла мятую открытку и протянула её дочери.

Между складками бумаги Лорен сумела разобрать два написанных на открытке слова. Она улыбнулась и поцеловала мать, прежде чем броситься бежать.

Свет нарождающегося дня разукрасил залив всеми цветами радуги. Артур уже проснулся. Встав с кровати, он рискнул выйти в коридор. Он шёл по линолеуму, перешагивая из чёрного квадрата в белый, как по шахматной доске, которой не было конца.

Дежурная по этажу поднялась со своего места и заспешила ему навстречу. Артур заверил её, что чувствует себя хорошо. Она была рада, но отвела его обратно в палату. Придётся ему потерпеть, его выпишут в конце недели.

Когда медсестра оставила его, Артур взял телефон и набрал номер. На звонок ответил Пол.

— Я тебя разбудил?

— Вовсе нет, — соврал Пол, — я даже не собираюсь смотреть на часы.

— Ты прав! — с воодушевлением начал Артур. — Я верну этому дому краски, обновлю фасад, починю окна, приведу в порядок все полы, в том числе на веранде; пусть на кухне потрудится тот умелец, о котором ты говорил. Всё станет как раньше, даже качелям я верну молодость!

Пол потянулся. Глаза слипались, он взглянул на будильник на ночном столике. — Ты собрался созвать рабочее совещание в пять сорок пять утра?

— Я накрою крышей гараж на краю сада, снова высажу розарий, я верну в это место жизнь!

— Ты будешь делать все это прямо сейчас или это может немного подождать? — спросил Пол, злясь всё сильнее.

— С понедельника ты примешься за смету, — продолжал Артур с тем же восторгом, — работы начнутся через месяц, я буду следить за их ходом по выходным, пока всё не будет завершено. Ты мне поможешь?

— Сейчас я вернусь в мой сон и, если мне повстречается плотник, спрошу его о расценках, Перезвоню, когда проснусь, дубина!

И Пол бросил трубку.

— Кто это был? — спросила Онега, прижимаясь к нему.

— Безумец!

Был жаркий, томный летний день. Лорен оставила машину за стоянкой полицейских автомобилей. Войдя в помещение участка, она объяснила дежурному, что ищет отставного инспектора по имени Джордж Пильгез. Полицейский указал ей на скамейку напротив, снял телефонную трубку и набрал номер.

Поговорив несколько минут, он записал в блокноте адрес и подозвал Лорен.

— Держите! — сказал он, протягивая ей лис ток. — Он вас ждёт.

Домик находился на другом конце города, между 15-й и 16-й улицами. Лорен поставила машину на подъездной дорожке. Джордж Пильгез возился у себя в саду, теперь он прятал за спиной секатор и только что срезанные розы.

— Сколько светофоров вы пролетели, не останавливаясь? — спросил он, глядя на часы. — Мне никогда не удавалось домчаться так быстро даже с сиреной.

— Милые цветы! — сказала Лорен.

Смущённый инспектор предложил Лорен посидеть в беседке.

— Чем я могу быть вам полезен?

— Почему вы его не задержали?

— Я не совсем улавливаю. Не понял ваш вопрос.

— Архитектора! Знаю, что это вы отвезли меня обратно в госпиталь.

Старый инспектор посмотрел на Лорен и, морщась, сел.

— Хотите лимонаду?

— Мне больше хочется, чтобы вы ответили на мой вопрос.

— Два года на пенсии — и мир начинает вращаться в противоположную сторону. Врачи уже допрашивают полицейских! А я-то думал, что все на свете повидал!

— Вам так нелегко дать ответ?

— Всё зависит от того, что вы знаете и чего не знаете.

— Я знаю почти все!

— Тогда почему вы здесь?

— Меня не устраивает это «почти».

— Я знал, что вы мне понравитесь. Я сейчас, только принесу, чем промочить горло.

Он положил розы в кухонную мойку и снял фартук. Достав из холодильника две бутылки содовой, он ненадолго задержался перед зеркалом в коридоре, чтобы привести в порядок то, что ещё оставалось у него от волос.

— Свежая! — сказал он, садясь за стол.

Лорен поблагодарила его.

— Ваша мать не подавала жалобы, поэтому у меня не было никаких оснований задерживать вашего архитектора!

— А за похищение? Разве в этом случае истцом не выступает само государство? — спросила Лорен, отпивая из стакана.

— Так-то оно так, но мы столкнулись с одним затруднением: дело куда-то задевалось. Сами знаете, как это бывает, в полицейских участках иногда царит страшный кавардак!

— То есть вы не хотите мне помочь?

— Вы до сих пор мне не сказали, что вы ищете!

— Я хочу понять.

— Понять надо одно: этот человек спас вам жизнь.

— Почему он это сделал?

— Не мне вам на это отвечать. Задайте этот вопрос ему самому. Вам и карты в руки, это же ваш пациент.

— Он ничего не хочет мне говорить.

— Надо полагать, у него есть на то свои причины.

— А какие причины у вас?

— Я, как вы, доктор, храню профессиональную тайну. Сомневаюсь, что при выходе на пенсию вас освободят от этой обязанности.

— Я всего лишь хочу узнать, чем он руководствовался.

— Вам недостаточно, что он хотел спасти вам жизнь? Сами вы ежедневно делаете то же самое для незнакомых людей, что же вам сердиться на него за одну-единственную попытку?

Лорен признала себя побеждённой. Она поблагодарила инспектора за то, что он потратил на неё время, и направилась к своей машине. Пильгез пошёл её проводить.

— Забудьте мой урок морали, это я пускал вам пыль в глаза. Я не могу рассказать вам то, что знаю, вы примете меня за психа, вы же врач, а я старик, не хочу закончить мои дни в психушке.

— Я обязана хранить профессиональную тайну, вы сами говорили.

Инспектор посмотрел на неё оценивающим взглядом, опёрся о дверцу машины — и приступил к рассказу о самом безумном приключении, какое случилось с ним за всю жизнь. История эта началась летней ночью в доме на берегу моря, в бухте Кармел…

— Что ещё могу я вам сказать, доктор? — продолжил Пильгез. — Температура была градусов три дцать, в доме не меньше, а меня трясло! Вы спали в кровати в кабинетике, рядом с местом, где мы на ходились, и пока он втолковывал мне свою абракадабру, я чувствовал ваше присутствие — то рядом с ним, то прямо рядом со мной. И тогда я ему поверил. Потому, наверное, что захотел поверить. Я не впервые вспоминаю эту историю. Как бы вам объяснить… Она поменяла мои взгляды. Возможно, даже саму мою жизнь. Воля ваша, можете считать меня вышедшим из ума стариком.

Лорен положила ладонь на руку полицейского. Её лицо сияло.

— Я тоже думала, что свихнулась. Обещаю, как-нибудь я вам расскажу такую же невероятную историю, случившуюся в день праздника по случаю начала крабовой путины.

Она привстала, чтобы чмокнуть его в щеку, потом машина тронулась с места и исчезла.

— Чего ей понадобилось? — спросила Наталия, появившаяся в двери дома с заспанным лицом.

— Все по поводу той старой истории…

— Они возобновили дело?

— Не они, она! Идём, я приготовлю тебе завтрак.

Утром следующего дня Пол явился в госпиталь. Артур ждал его в палате уже полностью одетый.

— Что-то ты долго!

— Я уже час как приехал. Внизу мне сказали, что ты не сможешь выйти до обхода врачей, а обход в десять, вот я и ждал.

— Они уже меня осмотрели.

— Старый ворчун тоже?

— Нет, его я не видел с самой своей операции, мной занимается один из его приятелей. Ну что, идём? Не могу больше здесь находиться!

Лорен пересекала холл решительной походкой. Она поднесла свой значок к магнитному считывателю и зашла за стойку регистрации. Бетти оторвала голову от своих бумаг.

— Где Фернстайн? — спросила Лорен напористо.

— Я знала выражение «покончить с неприятностями», но ты их затеваешь!

— Отвечай на вопрос!

— Я видела, как он поднимался к себе в кабинет. Ему понадобилось забрать какие-то документы, он сказал мне, что скоро спустится. Лорен поспешила к лифтам.

Профессор сидел за своим рабочим столом и писал письмо. В дверь постучали. Он отложил ручку и пошёл открывать. Лорен вошла сама.