Белый Тигр - Адига Аравинд

Ласково улыбаясь мне, Мангуст объяснил:

— Мы уже поставили в известность твоих родных.  Говорили с твоей бабушкой — как, запамятовал, ее зовут?

— …

— Не слышу.

— ...м.

— Да, да, Кусум. Я ездил в Лаксмангарх — какая ужасная дорога, правда? — и лично с ней объяснился.  Ну и женщина.

Он заулыбался еще шире, потер руки, и я понял, что он говорит правду.

— Она передает тебе, что будет гордиться тобой, ты ведь сделаешь все, как надо. И она выступила в качестве свидетеля. Вот ее отпечаток пальца. Осталось подписать документ тебе, Балрам. 

— Если неграмотный, просто приложи палец, —вмешался костюм. — Вот так.

И он потыкал большим пальцем в воздух. 

— Он грамотный. Бабушка сказала, он первый в семье, кто умеет читать и писать. Сказала, ты всегда был умницей, Балрам.

Я притворился, что перечитываю документ. Бумага тряслась у меня в руках.

То, что я вам здесь описываю, господин Цзябао, случается с делийскими шоферами чуть ли не каждый день. Сэр, не думайте, я не преувеличиваю. 

Будете в Дели, перескажите мою историю какому-нибудь добропорядочному жителю столицы, представителю среднего класса, вот, дескать, каких ужасов вам понарассказывал один шофер, вот как его подставил хозяин. Увидите, как добропорядочный сразу побелеет лицом, как запрыгает его кадык, как он отвернется к окну и постарается поскорее сменить тему. 

В тюрьмах Дели полно шоферов, отбывающих срок за хозяев. Мы давно уже покинули свои деревни, но мы сами, наши тела, души и задницы по-прежнему принадлежат хозяевам.

Вот вам плоды демократии, самой демократической в мире.

Ну полное блядство.

Станет ли родня шофера протестовать? Да ничего подобного. Им есть чем гордиться, чем хвастаться. Их мальчик Балрам отсиживает за хозяина. Отличный слуга. Верный, как собака.

А судьи? Разве они не видят, что признание сделано под давлением? О, судьи тоже повязаны. За скромную плату они закроют глаза на вопиющие несоответствия. И все довольны.

Кроме самого шофера.

Все на сегодня, господин Премьер. До трех еще есть время, но лучше мне закончить. При одной мысли обо всем этом безобразии меня зло берет. Еще пойду да перережу горло какому-нибудь богатею.

ПЯТАЯ НОЧЬ

Господин Цзябао,

сэр,

прибудете к нам, вам все уши прожужжат, что это мы, индусы, придумали все на свете от Интернета и яиц вкрутую до космических кораблей. А потом явились британцы и нас обокрали.

Чушь какая. Величайшее изобретение, сделанное в Индии за последние десять тысяч лет, — клетка для петухов.

Посетите старый Дели, загляните на куриный рынок за мечетью Джама Масжид^[33], полюбуйтесь на сотни белых кур и разноцветных петухов, плотно упиханных в проволочные клетки, посмотрите, как они кудахчут, клюют друг друга, бьются в тесноте, в ужасе гадят, вдохните жуткий запах — вонь трепещущей в страхе плоти. Мальчишка-продавец за деревянным прилавком с улыбкой расхваливает только что разделанный товар, перемазанный в свежей крови, — вот потроха, вот ножки, вот грудки. Петухи в клетке чуют запах крови, видят разъятых на части сотоварищей, знают, сейчас придет их черед, — и безропотно дожидаются своей участи. Не сопротивляются, не рвутся на свободу.

Люди в этой стране тоже в клетках. 

Вот по вечерней дороге Нью-Дели катит рикша, крутит педали, на его хлипкий экипаж водружена гигантская кровать или столешница. Каждый день этот рикша доставляет клиентам мебель. Кровать стоит пять-шесть тысяч рупий. Плюс стулья, плюс кофейный столик — всего получится тысяч десять-пятнадцать. А рикша получает в месяц рупий пятьсот.  Он разгрузит заказанную мебель, и вы заплатите ему наличными — толстый пук денег перейдет к нему в руки. Эту пачку он спрячет — в карман рубашки или в потайное место на белье, — и вернется к хозяину, и отдаст ему деньги — рупии не возьмет! Это его зарплата за год, за два, но он не позаимствует из этой суммы ни гроша.

Каждый день вокруг вас по улицам Дели едут машины, в салоне никого, только шофер за баранкой, а на заднем сиденье лежит черный портфель. В портфеле миллион, два миллиона рупий, столько денег шоферу во всю жизнь не видать. Возьми он их — и можно уехать в Австралию, в Америку, куда угодно, начать новую жизнь. Можно будет воплотить заветную мечту — останавливаться в пятизвездочных отелях, которые он до сих пор видел только снаружи. Можно будет съездить с семьей в Гоа или в Англию. А он отвозит черный портфель куда велел хозяин. В целости и сохранности. Почему?