Мое прекрасное несчастье - Макгвайр Джейми

Трэвис собирался прыгнуть в этот омут. Он не позволил мне спасти его, поэтому я должна выручать себя.

Чемодан наполнился до отказа. Я с трудом застегнула молнию, сняла его с кровати и потащила по коридору к двери, даже не бросив взгляда на кухню. Я торопливо спустилась по ступенькам и с облегчением увидела на парковке Америку и Шепли. Они целовались и смеялись, перекладывая вещи подруги из «чарджера» в «хонду».

— Голубка!.. — с порога позвал меня Трэвис.

Я прикоснулась к руке Америки.

— Мерик, отвези меня в «Морган».

— Что происходит? — спросила она, видя по моему лицу, что дело серьезное.

Я обернулась и взглянула на Трэвиса, спешащего к нам.

— Что ты делаешь? — сказал он, глядя на мой чемодан.

Скажи я ему все сейчас, любая надежда отгородиться от Мика, Вегаса и Бенни рухнула бы. Трэвис не позволил бы мне уехать, а к утру я смирилась бы с его решением.

Я почесала затылок и улыбнулась, пытаясь выиграть время и придумать какой-нибудь предлог.

— Гулька!..

— Я хочу отвезти вещи в «Морган». Там уйма стиралок и сушилок, а у меня куча грязного белья.

— Ты хотела уехать, ничего не сказав мне? — нахмурился Трэвис.

Я взглянула на Америку, потом на Трэвиса, собираясь соврать более-менее правдоподобно.

— Трэв, она скоро вернется. Ты ужасный параноик, — сказала Америка с беззаботной улыбкой, которой так часто обманывала родителей.

— А… — неуверенно сказал Трэвис. — Ты останешься со мной на ночь? — спросил он, теребя мою куртку.

— Не знаю. Все зависит от того, когда я перестираю одежду.

Трэвис улыбнулся и притянул меня к себе.

— Через три недели я смогу кого-нибудь нанять, чтобы возил тряпье в прачечную. Или ты выкинешь все свои грязные вещи и купишь новые.

— Ты снова будешь драться для Бенни? — с явным потрясением спросила Америка.

— Он сделал предложение, перед которым я не мог устоять.

— Трэвис!.. — заговорил Шепли.

— Ребята, еще вы будете на меня давить! Если я ради Гульки не изменил своего решения, то не сделаю этого и ради вас.

Америка с пониманием посмотрела на меня.

— Эбби, нам лучше поехать. Стирка такой горы займет у тебя целую вечность.

Я кивнула, и Трэвис нагнулся, чтобы поцеловать меня. Я привлекла его к себе, зная, что это наш последний поцелуй.

— Увидимся позже, — сказал Трэвис. — Я люблю тебя.

Шепли забросил мой чемодан в багажник «хонды», и Америка заняла место за рулем. Трэвис скрестил руки, о чем-то говоря с Шепли, а подруга включила зажигание.

— Эбби, ты не можешь сегодня ночевать у себя. Когда он узнает, то придет прямо туда, — сказала Америка, медленно выезжая со стоянки.

Слезы заполнили мои глаза и потекли по щекам.

— Знаю.

Радостное выражение на лице Трэвиса исчезло, когда он взглянул на меня.

Не теряя ни секунды, он ринулся к моему окну, застучал по стеклу и спросил:

— Гулька, что случилось?

— Езжай, Мерик, — проговорила я, вытирая слезы, и уставилась на дорогу перед собой.

Трэвис бежал рядом с машиной.

— Голубка!.. Америка, останови свою чертову машину! — закричал он, с силой ударяя ладонью по стеклу. — Эбби, не делай этого! — сказал он, когда все понял, и страх исказил его лицо.

Америка выехала на главную дорогу и нажала на газ.

— Знаешь, а я ведь еще получу по мозгам.

— Мерик, мне так жаль.

Она глянула в зеркало заднего вида, сняла ногу с педали газа и еле слышно пробормотала:

— Боже, Трэвис!..

Я обернулась и увидела, что он изо всех сил бежит следом, пропадая и вновь появляясь в свете уличных фонарей. Достигнув конца дома, Трэвис развернулся и помчался назад к квартире.

— Он за мотоциклом. Поедет за нами в «Морган» и устроит огромный скандал.

Я зажмурилась и попросила:

— Тогда поторопись. Сегодня я переночую в твоей комнате. Как думаешь, Ванесса не будет против?

— Ее никогда там нет. Он и впрямь собирается работать на Бенни?

Слова застряли у меня в горле, и я лишь кивнула.

Америка пожала мою руку.

— Эбби, ты приняла правильное решение. Ты не сможешь опять пройти через это. Если он не послушает тебя, то наплюет и на всех остальных.

Зазвонил мой мобильник. Я посмотрела на забавное лицо Трэвиса на экране и отключилась. Через пять секунд телефон зазвонил снова. Я вырубила его и бросила в сумочку.

— Ужасная выйдет неразбериха, — сказала я, качая головой и вытирая глаза.

— Не завидую тебе. Даже не могу представить, каково это — ты с ним порываешь, а он отказывается уходить. Ты ведь знаешь, что теперь будет?

Мы заехали на стоянку «Морган-холла», и Америка придержала двери, чтобы я занесла внутрь свой чемодан. Потом мы помчались в комнату, и я нетерпеливо вздыхала, пока подруга отпирала дверь. Америка распахнула ее и вручила мне ключ.

— Трэвиса, наверное, сегодня арестуют или что-нибудь в этом духе, — сказала она.

Америка побежала по коридору, а я смотрела в окно. Она стремительно пересекла стоянку и забралась в машину как раз в тот момент, когда рядом остановился Трэвис. Он помчался к пассажирской дверце, дернул ее и посмотрел на «Морган-холл», убедившись, что меня нет в машине. Америка выехала со стоянки. Трэвис забежал в здание, и я повернулась, глядя на дверь. Чуть дальше по коридору он остановился и заколотил кулаками по двери моей комнаты, зовя меня по имени. Я понятия не имела, там ли сейчас Кара. Мне стало не по себе: ох и натерпится же страху бедняжка, пока Трэвис не поймет, что меня там нет.

— Гулька!.. Открой эту чертову дверь! Я не уйду, пока ты не поговоришь со мной! Голубка! — закричал он на всю общагу.

Я съежилась, услышав писклявый голос Кары.

— Что такое? — возмутилась она.

Я прижалась ухом к двери, пытаясь разобрать слова Трэвиса. Сильно напрягаться не пришлось.

— Я знаю, она там! — закричал он. — Голубка?

— Она не… Эй! — завизжала Кара.

Дверь ударилась о бетонную стену, и я поняла, что Трэвис ворвался внутрь.

После минутной тишины я снова услышала его крик:

— Голубка! Где она?

— Я ее не видела! — громко сказала Кара, демонстрируя злость, совершенно не характерную для нее.

Дверь захлопнулась, а меня охватило тошнотворное чувство. Я ждала, что Трэвис станет делать дальше.

После нескольких минут тишины я приоткрыла дверь и высунулась в коридор. Трэвис сидел на полу, прислонившись спиной к стене и закрыв лицо руками. Я притворила дверь так тихо, как только могла. Меня беспокоило, что кто-нибудь вызовет охрану общаги. Через час я снова выглянула в коридор. Трэвис не сдвинулся с места. Ночью я еще пару раз проверяла, там ли он, и к четырем часам наконец-то уснула. Я намеренно проспала занятия, зная, что сегодня никуда не пойду, включила телефон и увидела, что Трэвис заполонил весь ящик входящих сообщений. Бесконечные эсэмэски, посланные мне ночью, начинались извинениями и заканчивались напыщенными тирадами.

Днем я позвонила Америке, надеясь, что Трэвис не изъял у нее телефон. Когда подруга ответила, я вздохнула.

— Привет. — Америка говорила полушепотом. — Я не сказала Шепли, где ты. Не хочу, чтобы он попал в эпицентр скандала. Трэвис ужасно злится на меня. Наверное, сегодня я останусь в «Морган-холле».

— Если Трэвис не успокоился, то… желаю удачи с мирным сном. Прошлой ночью он устроил в коридоре сцену, достойную «Оскара». Странно, что никто не вызвал охрану.

— Сегодня его выгнали с истории. Когда ты не пришла, он опрокинул ваши парты. Шеп слышал, что Трэвис прождал тебя после всех занятий. Эбби, он сходит с ума. Я сказала ему, что ты решилась на это, когда он согласился работать на Бенни. Как Трэвис допустил саму мысль, что ты смиришься?

— Увидимся, когда ты приедешь сюда. Пока я не могу вернуться в свою комнату.

Следующую неделю мы с Америкой жили вместе. Она старалась держать Шепли подальше, чтобы он не поддался соблазну рассказать Трэвису о моем местонахождении. Мне пришлось приложить огромные усилия, чтобы избежать встречи с ним. Я исключила обеды в столовой и лекции по истории, а с занятий уходила пораньше. Я знала, что в итоге придется поговорить с Трэвисом, но не могла это сделать до того, как он успокоится и примет мое решение.

Вечером в пятницу я находилась в комнате одна, лежа в кровати и держа возле уха телефон. Я закатила глаза, когда в животе заурчало.

— Могу заехать за тобой и отвезти поужинать, — предложила Америка.

Я просмотрела учебник по истории, быстро переворачивая страницы, исчерканные на полях любовными посланиями Трэвиса.

— Нет, Мерик, сегодня вы с Шепом впервые за эту неделю вместе. Я загляну в столовую.

— Уверена?

— Ага. Передавай Шепу привет.

Я медленно подошла к столовой, ощущая на себе пристальные взгляды. Вся школа стояла на ушах после нашего расставания, а взрывоопасное поведение Трэвиса только усложняло ситуацию. Когда впереди замаячили лампы столовой, на моем пути возник темный силуэт.